[39].

Тем не менее большинство понимало, что без знаний и опыта этих классово чуждых людей молодой Красной армии вряд ли бы удалось выстоять в жарком горниле Гражданской войне. Так что приходилось терпеть, пусть даже иногда скрипя зубами.

4 марта 1918 года постановлением Совнаркома учреждается Высший военный совет Республики с подчинением ему всех центральных органов военного ведомства. Упразднялась должность Главковерха (Верховного главнокомандующего), распускался Комитет революционной обороны, расформировались Всероссийская коллегия по организации и управлению РККА, Революционный полевой суд при Ставке. В новом органе управления и строительства армии и флота большинство составляют военные специалисты – туда вошли 86 бывших царских офицеров (10 генералов, 26 штаб-офицеров, 22 капитана и 28 младших офицеров)[40]. Напомню, ещё 16 декабря 1917 года Декретом ЦИК и СНК были отменены (наряду с сословиями и титулами) все воинские звания. [41]

Верховным руководящим органом Рабоче-Крестьянской Красной Армии являлся Совет Народных Комиссаров РСФСР (под председательством В.И. Ленина), а непосредственное руководство РККА проводилось Революционным Военным Советом (РВС) Республики, в лице его председателя и одновременно народного комиссара по военным и морским делам (с ноября 1917 г. по март 1918-го – Н.И. Подвойский). С 8 апреля 1918-го до 26 января 1925 года председателем Реввоенсовета Республики и наркомвоенмором был Л.Д. Троцкий.

Сказать по правде, добровольцев записываться в большевистскую армию было немного – не более 10 %, то есть каждый десятый из всей офицерской массы. Не следует забывать, что Мировая война выкосила кадровое офицерство на две трети. Самыми сговорчивыми, как ни странно, оказались, во-первых, офицеры бывшего Генерального штаба, «генштабисты», шестьсот человек из которых довольно преданно служили Красной армии. Хотя из этой когорты изменили около ста человек. Как отмечает историк А. Буровский, это меньший процент, чем из мобилизованных красноармейцев[42].

Во-вторых, готовность служить Советской власти проявили и так называемые «офицеры военного времени» – те, которые были мобилизованы в годы Первой мировой войны, окончившие ускоренные курсы военных училищ, школ прапорщиков, получившие офицерский чин на войне за храбрость и пр. Более 75 % офицеров военного времени являлись выходцами из крестьян. Практически полностью дворянской оставалась лишь верхушка русского офицерства – её генералитет.

В июне 1918 года была проведена первая мобилизация военспецов. Чем могла обернуться подобная авантюра, никто не знал, даже сам тов. Троцкий. Поэтому мобилизуют поголовно всех, у кого в наличии руки, ноги и головы. При добровольной записи – могли взять, скажем, без нескольких пальцев на левой кисти, а то и вовсе без таковой, если исключительно для штабной работы. Когда после войны подсчитали, выяснилось, военкоматы тех лет (придуманные, к слову, всё тем же тов. Троцким) поработали не так уж плохо, мобилизовав в ряды Красной армии половину из того, что имелось под рукой – 75 тысяч офицеров из 150 тысяч, числившихся на территории России. Что-то около 50 тысяч ушло к белым, «зелёным» и прочим батькам. Остальная масса, включая комиссованных инвалидов, разлетелась, как воробьи – под тихие стрехи: могли расстрелять те и другие, не говоря уж о всяких махновцах.

Пользуясь случаем, хотел бы напомнить читателю фамилии тех, кто, показав себя истинными героями, оказался в тени героических красных «былинников» Гражданской войны, хотя, казалось бы, их имена должен знать каждый. Это царские генералы, служившие Советской власти и угодившие в плен к сторонникам так называемого Белого движения, то есть белогвардейцам. В плену оказывались многие, но не многие предпочитали оставаться верными присяге до конца. На сей раз – присяге Советскому государству и Рабоче-Крестьянской Красной Армии.