– В этом городе подходящего места нет. Здесь никто не заботится о бездомных собаках. Анника мне уже сказала.

– Разве нет? – на всякий случай спросил Мельберг.

Анника покачала головой: нет. И не было.

– Ну что ж… возьмите его к себе. – Он сделал попытку отстраниться от песика, прижавшегося к его ноге.

Тот, видимо, понял это как приглашение поиграть и улегся на его правый башмак.

– Взяла бы, если бы могла. У нас есть собака, и она терпеть не может конкурентов. – Взгляд Паулы оставался таким же требовательным, если не сказать грозным.

– А ты, Анника? Тебе-то все равно – собакой меньше, собакой больше, – чуть ли не просительно сказал Мельберг.

Черт их всех подрал, почему он вынужден заниматься такой ерундой! Начальник он здесь или кто?

Анника отрицательно покачала головой.

– Мои привыкли только друг к другу. С чужаком ничего не выйдет.

– Вы его и возьмете, – неожиданно решила Паула и протянула Бертилю поводок.

От неожиданности Мельберг его взял. Пес еще тесней прижался к нему и заскулил.

– Вы же видите, вы ему понравились.

– А он мне? Я же не могу… у меня нет этих… – Мельберг никак не мог придумать подходящую реплику.

– У тебя же нет никаких зверей дома! Пусть поживет пару дней, а я поспрошаю, может, найдется кто-то. Наверное, он просто потерялся, откуда же тогда поводок? А нет, так найдем ему хозяина. Не можем же мы просто выбросить его на улицу. Еще под машину попадет.

Мельберга последний аргумент почему-то тронул.

– Ладно, – буркнул он, – возьму этого крокодила… но только на пару дней, не больше. И вымой его, иначе и на порог не пущу! – Он погрозил Аннике пальцем.

– Никаких проблем! – воскликнула Анника с облегчением. – Пошли в душ, зверушка! – Она приняла у начальника поводок и добавила: – Спасибо, Бертиль.

– Чтобы он блестел, когда я его увижу в следующий раз, – проворчал Мельберг. – Иначе, как сказано, от ворот поворот!

Он вышел из приемной и с грохотом захлопнул за собой дверь. Анника и Паула переглянулись и засмеялись. Пес весело тявкнул, подошел к батарее и постучал по ней хвостом – наверное, на улице было слышно.

– Желаю приятного времяпрепровождения! – Эрика помахала Майе, но дочь не заметила – была увлечена мультиком.

– Еще бы! – Патрик чмокнул Эрику в щеку. – Несколько месяцев можешь за нас не беспокоиться.

– Звучит так, словно я отправляюсь за тридевять земель. – Эрика засмеялась. – Не так-то легко от меня избавиться. Для начала увидимся за ланчем.

– А ты сможешь работать дома? Наверняка будешь все время отвлекаться…

– Попробую. А ты просто вообрази, что меня нет.

– Никаких проблем. Как только ты закроешь за собой дверь кабинета – считай, что перестала для меня существовать. – Он подмигнул.

– Посмотрим, посмотрим. – Эрика поставила ногу на ступеньку. – Во всяком случае, попробовать можно. Иначе придется арендовать офис.

В кабинет она поднялась со странным чувством. Целый год она провела дома с Майей. Ей уже начинало казаться, что она не дождется этого дня, когда сможет наконец передать эстафету Патрику и заняться взрослыми делами. Она до смерти устала от площадок, песочниц и детских телевизионных программ. В конце концов, песочный пирожок вряд ли мог сыграть роль удовлетворительного стимула для интеллектуальной деятельности, даже если был близок к совершенству. Как бы она ни любила свою дочь, необходимость в сотый раз петь песенку «Имсе-Вимсе-паучок» приводила ее в бешенство. Пусть теперь Патрик поет.

Эрика устроилась на стуле поудобнее и нажала на кнопку, наслаждаясь знакомым жужжанием вентиляторов. Сдача ее новой книги о громких убийствах последних лет назначена на февраль, и за лето она успела собрать почти все нужные материалы, так что теперь оставалось только засесть за компьютер и писать. Она открыла «Word», нашла документ под названием «Элиас» (имя первой жертвы серийного убийцы) и приготовилась работать. В дверь осторожно постучали.