Военные туристов не трогали, хотя прекрасно знали о несанкционированных зигзагах круизных судов возле Тайваня. У армии хватало своих проблем, куда более серьезных, чем богатенькие идиоты, жаждущие пощекотать свои истрепанные нервишки. Вот и сейчас справа над берегом на хорошей высоте прошел боевой «Ка-85», с которого не могли не наблюдать движущийся к мутно шевелящемуся Барьеру белый теплоход, такой яркий на фоне темной неподвижной воды; тем не менее вертолет спокойно полетел дальше, а Федосеев печально прикинул, что по возвращении в Камень-на-Оби ему придется давать комендантским на лапу сверх оговоренной суммы, ибо не фиг попадаться на глаза патрулям, с которыми тоже надо делиться. Его предупреждали.

– Спуститесь, пожалуйста, на палубу, – попросил Федосеев пассажирку. В непосредственной близости от Барьера, да еще и на ручном управлении шкипера ничто не должно отвлекать. А Коля уже чуть из штанов не выпрыгнул, изо всех сил изображая тертого и бывалого морского волка.

Девушка, пожав плечиками, подчинилась. И тут же заверещали сонары – как ждали, пока посторонний удалится.

– Что еще за хрень? – вскинулся Федосеев.

– Не знаю, Артурыч, – озабоченно пробормотал рулевой, вглядываясь в монитор. – Что-то словили... Шибко крупное вроде, засветка в половину экрана. Может, старый сруб приплыл?..

– Может, и сруб... Обогни с запасом, – велел капитан.

«Толоконский» послушно двинулся в обход зафиксированного сонарами подводного объекта.

На палубе продолжала греметь музыка, которая внезапно взвизгнула и умолкла.

– Смотрите, смотрите! – восторженно заорал кто-то.

– Что у них там еще? – буркнул Федосеев. – Пойду проверю...

Пассажиры собрались по левому борту и внимательно вглядывались в мутную воду. Федосеев присоединился к ним, но ничего, кроме дохлого леща, вяло колышущегося в районе кормы, не увидел.

– Что случилось? – спросил капитан.

– Там что-то было! – сказал светловолосый молодой человек из компьютерщиков, дыша на капитана парами хорошего коньяка. – Блеснуло и исчезло.

– Рыба, может? – предположила уже знакомая пассажирка.

– Не рыба. Железное, по-моему...

– Железное?! – Федосеев насторожился и резво скомандовал: – Так, господа, всем отойти от бортов! Держаться в центре палубы!

Пассажиры хоть и с ворчанием, но послушались, тем более что в середине палубы как раз стояли столы с выпивкой и закуской.

Капитан бегом вернулся на мостик.

– Сонары бесятся, – растерянно сообщил рулевой. – Не нравится мне это, Артурыч...

– Пассажир какую-то железку в воде видел, – поведал капитан, отдуваясь после пробежки. – Давай живо полный задний, потом развернемся.

– Железяку?! Мать моя женщина! Тут-то откуда?...

Рулевой послушно врубил «полный назад», двигатели взвыли, заглохли на миг, потом взвыли снова. «Виктор Толоконский» сбавил ход, остановился... Мелко дрожа, начал потихоньку пятиться.

– Дай мне. – Федосеев решительно оттер заметно побледневшего подчиненного в сторону, сменил его за штурвалом. Сейчас во избежание неприятностей на управлении должен быть опытный рулевой. – И вот что... Вызывай-ка военных, Колян!

– Уверен, Артурыч? Сейчас развернемся, а там уже полным ходом... – начал было рулевой, но капитан рявкнул:

– Вызывай, я сказал! Ситуация один!..

Что-то длинно и омерзительно проскрежетало под днищем, перекрывая его последние слова. Замерев, как сделавший стойку заяц, Федосеев напряженно вслушивался в этот долгий, тоскливый, выворачивающий нервы звук. Наверное, с таким безнадежным скрипом сама собой открывается в полночь заржавленная дверь старого склепа на заброшенном кладбище.

– Что это? – испуганно прошептал Коля, тоже уловивший мучительный скрежет – не только слухом, но и всем телом, потому что вибрация отдалась на корпус.