Единственное, что я могу сказать с уверенностью, – это что я вновь ощутил в своем теле силу св. Франциска. Я ощущал его, и не только в его словах, не только вокруг себя, но в себе – как себя самого – произнося речь перед 162 людьми, которые, как я чувствовал, были не просто туристической группой, а своего рода катализатором, они были собраны вместе ради исполнения коллективной дхармы, порожденной в виде мысли в моем воображении – а ныне ставшей действующей во имя добра силой нашего мира. Оглядываясь на прошлое, на те события, которые привели в мою жизнь св. Франциска, я теперь ясно вижу, что не распознал их значения в то время. Я просто делал то, к чему ощущал себя призванным. И должен сказать, Франциск не просто вошел в мою жизнь со случайным посланием, чтобы подтолкнуть мое духовное пробуждение: он по-настоящему взял руководство на себя и изменил направление, которое принимала моя жизнь в тот момент – он жил во мне бо́льшую часть этого времени.

Теперь я на некоторое время оставлю св. Франциска и расскажу о присутствии иного светоносного существа, которое явилось в мою жизнь около шести лет назад.

Лао-цзы

– В 2005-м я вновь открыл для себя древний духовный текст Дао Дэ Цзин, созданный около 2500 лет назад учителем Лао-цзы. Некоторые называют эту небольшую книжицу, содержащую 81 короткое стихотворение, мудрейшей из когда-либо написанных на Земле книг. Хотя я был шапочно знаком с учением о дао, существенной роли в моей жизни оно не играло. Однако в 65 лет я заметил, что то и дело читаю и получаю послания из Дао Дэ Цзин, что приблизительно переводится как «Книга о пути и благодати».

Я знал некоторые наиболее часто цитируемые отрывки из Дао и даже использовал их в своих книгах; но тогда, в 2005-м, я почему-то вдруг подвергся настоящей бомбардировке цитатами из этой книги. Несколько строчек неведомо как оказались в меню ресторана; я слышал эти цитаты то в одной, то в другой телепрограмме; в книжном магазине Дао Дэ Цзин выставили рядом с одной из моих книг; близкий друг поведал историю о том, какое умиротворение принес ему даосизм; а совершенно незнакомый мне человек прислал мне набор гадальных карт, на каждой из которых был воспроизведен один из стихов Дао, а венчал все рисунок с изображением Лао-цзы верхом на воле́ – и этот портрет задел в моей душе такие струны, которых прежде не задевал ни один рисунок.

Однажды утром во время медитации я ощутил сильный внутренний импульс прочесть Дао Дэ Цзин целиком – и сделал это в тот же день. Тем же вечером я позвонил своему издателю и сказал, что хотел бы написать короткие эссе к каждому из 81 стиха – о том, как применять древнюю мудрость Лао-цзы в современном мире – и опубликовать их под заглавием «Измените мысли – изменится и жизнь». С этого момента я начал ощущать с Лао-цзы такую же связь, какая существовала между мною и св. Франциском. Я начал слышать, как этот человек говорит во мне, во время своих утренних медитаций.

Я упомянул об этом в своей еженедельной радиопрограмме на HayHouseRadio.com, и художница по имени Магали рассказала мне в прямом эфире, что ей был ченнелирован образ Лао-цзы, который она воспроизвела и высылает мне. Портрет прибыл срочной почтой, и я разговаривал с этим образом весь 2006 год – в прямом смысле слова.

Каждую неделю я проводил четыре с половиной дня, изучая и анализируя один из стихов Дао Дэ Цзин, медитируя и размышляя над ними. В «половинный» день, после медитации на портрет Лао-цзы, я просто позволял словам свободно изливаться на бумагу. Я провел весь 2006 год в единении с Лао-цзы, вглядываясь в его портрет (его глаза, казалось, следили за мной, когда я передвигался по своему рабочему кабинету) и, что еще важнее, прислушиваясь к нему и позволяя словам течь сквозь мое сердце на страницы рукописи.