– Осторожней! – напомнил Макс. – Тебе может не понравиться…

Я протянула руку вперед и ощутила, как энергия иголочками касается моих пальцев.

– И что это значит? – Идти дальше не хотелось. У меня и так все хорошо с памятью. Тот вечер я не забуду никогда.

Макс остановился около куста. Задумчиво посмотрел на его голые ветки.

– Пойдем, я уложу тебя спать. Мне надо кое-что проверить.

– Подожди!

Я обошла куст, двинулась мимо подъезда. Про Антона я все хорошо помнила, а вот что было дальше, не знаю. На детской площадке я покрутилась, прикидывая, где кто находился в злополучный вечер пятницы тринадцатого. Там в стороне, около гаражей, взрывали петарды, а здесь… Я прошагала по дорожке и остановилась около клена. Дерево с недоверием покосилось на меня.

– Я быстро, – зачем-то прошептала я, осторожно касаясь шершавого ствола ладонью.

…Сначала я услышала тяжелое дыхание и вдруг прямо перед собой увидела Грегора. Лицо его было искажено гримасой, верхняя губа приподнялась, обнажив белоснежные клыки. А еще мне было ясно, что возле клена проходит граница аркана. Хотелось крикнуть, чтобы Грегор не шевелился. Но тут раздался громкий голос Бориса:

– Внимание!

И Грегор шагнул вперед.

– Уходим! – От дома уже бежал Олег. – Сейчас сюда…

– Поздно! – Ирина с катаной в руке нависла над лежащим Грегором, но ничего делать не стала. – Перестраиваемся. Мы его остановим.

Она сорвала что-то с клена и стала разбрасывать вокруг себя, губы ее быстро двигались.

– Встали!

Воздух дрогнул, схлопнулась темнота. Из нее вынырнул Эдгар. Ирина провела катаной перед собой, выпрямилась. Глаза старого вампира полыхнули ненавистью, он презрительно скривился и пошел вперед. Мне показалось, я слышу, как хрустит ломаемый аркан. Ирина успела только ахнуть – и безвольной куклой скатилась на землю из сильных рук.

– Убирайтесь! – прошипел воздух.

Напоследок Эдгар пнул тело Ирины и шагнул в ночь.

«Грегор! – хотелось крикнуть мне. – Забери с собой Грегора, он еще жив!» Но вампира не было. И только издалека слышался знакомый голос: «Грегор… Грегор… Грегор…»

Что было дальше, я помнила плохо. Почувствовала только, как меня взяли в охапку и куда-то повели. Потом стало хорошо от того, что никуда больше не надо было идти. Я вытянула ноги, и сознание благодарно отключилось…

Первое, что меня смутило во время пробуждения, – абсолютный, даже какой-то непроглядный мрак.

«Темновато, – уточнило мое сознание, которое сейчас существовало как бы отдельно от меня. – Я не помню, чтобы ты зашторивала окно».

Да, окна я всегда держала раскрытыми и даже в сильный мороз распахивала форточку. И только из-за болезни… Но мои шторы не такие плотные, чтобы сквозь них ничего не было видно.

«Мы не дома», – услужливо подсунула очередную версию рациональная часть меня.

На секунду я забыла, как дышать, потому что и тело сообщило мне, что лежу я не на своей постели. Запах своего постельного белья я узнаю из тысячи. У меня никогда не было такой мягкой наволочки и пододеяльника, мои хлопчатобумажные гораздо грубее.

«С организмом все в порядке, все системы работают нормально», – сообщило сознание, совершив спешную инспекцию.

После глубокого сна еще оставалась вялая истома, но в целом ничего не болело.

Тогда я решила чуть приоткрыть глаза.

Тьма действительно была кромешной. Я зажмурилась, перебирая в памяти события последних часов. Болезнь, ссора, Макс, разговор… Неужели это случилось?

Снова заставила работать свои рецепторы.

«Все в порядке!» – с занудством отличника повторило сознание.

А чего я испугалась? Сама же хотела…

Я попыталась встать с кровати. Пощупала от себя с правой стороны, поискала с левой – кровать оказалась бескрайней. Наконец удалось опустить ноги на пол.