– Это что-то вроде Распределяющей шляпы в Хогвартсе? Которая читает мысли тех, кто её надевает.

– Не совсем. Омут не видит наши мысли, пока мы того не захотим. В случае же, если мы осознанно расскажем что-то Омуту – это всё равно будут не мысли, скорее образы. Чёткие воспоминания, картинки. Даже если мы плохо помним тот или иной момент в нашей жизни, но помним ключевые его части, Омут памяти воспроизведёт картину в точности такой, какой мы её видели когда-то. Но есть у него и ещё более интересное свойство: воспоминание, погружённое в Омут, может увидеть каждый. При том, это самое воспоминание из головы человека впоследствии невозможно будет достать никаким вмешательством. Хотя человек продолжит помнить всё.

– Не понимаю, к чему вы ведёте.

Уильям тяжело вздохнул. Коснулся кончиком волшебной палочки поверхности жидкости, и она изменилась. Теперь это больше не была странная серебристая субстанция. Она стала гладкой и светлой, напомнив Элайне экран магловского телевизора. Точно подтверждая её мысли, на поверхности появилась картинка.

Заворожённая, девушка смотрела на меняющиеся образы. Люди. Некоторых из них она мельком видела на поляне. Спустя несколько «зарисовок», Элайна увидела Николса. Судя по всему, ему на тот момент было лет шестнадцать. Он кружил на руках маленькую девочку и смеялся. Картинка сменилась. Снова образы незнакомых людей, один за другим. Потом… Джек. На изображении он сидел на кровати, сложив руки в замок и покачивался вверх-вниз, точно сумасшедший. Картинка снова сменилась, а через какое-то время она и вовсе исчезла. В чаше снова была странная серебристая жидкость. Элайна не отрывала глаз от неё. Была не в силах.

– Здесь заключены воспоминания каждого из нас. Омут собирает их, чтобы у врагов не получилось их отнять. А ещё, как гарант верности. Прошлое, личные чувства – сильное оружие, которым можно легко победить практически любого.

Когда Элайна поняла смысл этих слов, она вдруг почувствовала, как пол уходит у неё из-под ног. В голове зазвучали слова МакГонагалл.

«Его тело нашли в министерстве магии в камере. У него было перерезано горло. Судя по всему, самоубийство. К сожалению, мы не сумели достать из него достаточно информации о его деятельности. Но мы можем утверждать с уверенностью, что он действовал не в одиночку. Всё указывает на то, что самоубийство после осознания, что из него могут вытянуть информацию – просто попытка замести следы. Чтобы до правды не дошли. Но расследование на эту тему продолжается.»

– Это значит… – голос Элайны, вопреки душевному состоянию, звучал спокойно. – Линктон мог остаться жив?

– Логически – мог. Но его выживание было риском для всех нас. Линктон был… слишком импульсивным. И не самым сильным эмоционально. Из него легко могли бы выбить информацию немагическими пытками. Так что я сделал всё, чтобы о свойствах сохранения воспоминаний в Омуте памяти он не узнал.

«Значит, человеческая жизнь для вас – пустой звук, – пронеслась мысль в голове Элайны. – Или просто не так важна, как благополучие многих людей. Пожертвовать одним ради всех. Интересная позиция. А ещё интереснее, скольких ещё вы обманываете в данную секунду, мистер Лиззард.»

О собственном положении в тот момент Элайна думала меньше всего. Ей хотелось… большего. И было всё равно, на что придётся пойти ради этого. Ей было интересно здесь всё. А собственные воспоминания… То, что она так давно скрыла глубоко. Те мысли, которые утонули в зрачках её глаз. Это небольшая цена за столь важную информацию. Думать об этом было тяжело, да. Но и она уже давно не была той маленькой девочкой, затаившей обиду на родителей. Она была… небесным посланником, да! Тем, кому суждено изменить мир! Поэтому какая разница ей должна была быть до того, что произошло когда-то! Подумать только, а ведь она видела их последний раз целых четыре года назад.