– Они не знают, что мы тут, – говорит он приглушённо.

Я напряжённо всматриваюсь в темноту. Шоссе далеко, но и звук неблизкий, словно раскаты грома дальней грозы.

– Даже если бы узнали, это не проблема, – отзываюсь я. – Им сюда не проникнуть. Дай сигарету.

Ксандр отходит от окна, а возвращается уже с двумя тлеющими сигаретами. Одну отдаёт мне. Мы молча курим и пытаемся увидеть огоньки фар мотоциклов. Но их нет. Звук становится тише, и вскоре я уже почти не различаю его.

– Уехали, – говорю с досадой и швыряю недокуренную сигарету в окно.

– Может оно и к лучшему, – Ксандр повторяет мой жест, а потом широкой ладонью выгоняет остатки табачного дыма из комнаты.

– Я не уеду с тобой, Ксандр, – говорю твёрдо, и он перестаёт махать рукой и смотрит мне в глаза. – И ты не уедешь, пока не поможешь отыскать этих парней. А после можешь делать всё, что хочешь. Я не вправе просить тебя о помощи.

Я несколько секунд молчу, а потом добавляю то, отчего лицо Ксандра мгновенно меняется.

– В конце концов, мы с тобой чужие люди. Ведь секс ничего не значит, не так ли?

Его челюсти плотно сжимаются, а ноздри чуть раздуваются. Если бы в комнате горел свет, я бы наверняка могла увидеть ярость в серо-зелёных глазах, а так мне остаётся только догадываться о том, что он чувствует. Парни всегда злились, когда я говорила такое, и только Стефан ответил: «Нет, это не так, секс значит очень многое. Он значит, что я люблю тебя». Наверное, потому я и вышла за него замуж. Но Ксандр не говорит ничего подобного. Он, как и другие парни до него, лишь смотрит с немым укором. Мужчинам не нравится, когда женщины говорят такое, хотя многие из них уверяют, что мечтают о сексе без обязательств.

– Ты ведь знаешь, где их искать? – спрашиваю я, чтобы нарушить молчание.

Ксандр кивает и говорит:

– Да, знаю. Но попасть туда непросто.

– Это мои заботы. Тебе нужно только показать мне место, и сможешь отправляться в свой аэропорт. Я тебе даже машину оставлю.

– Но тебя же там прикончат, неужели не понимаешь? – он чуть повышает голос.

–Не раньше, чем убью их главаря, – отвечаю я с холодной улыбкой.

– Безумие, – Ксандр отворачивается.

Молча поднимаю свою одежду с пола и иду к себе. Ксандр не останавливает меня. Впервые с момента нашего возвращения запираю дверь на замок. У меня странное чувство, словно в самое сердце вкололи лидокаин, и он постепенно замораживает его, превращая в камень.

Когда через полчаса ложусь в постель, я уже ничего не чувствую. Слёзы если и были, давно смыты водой. Зарождающиеся ростки чувств вырваны с корнем. Как-то давно моя мать сказала, что мы с ней родились под несчастливой звездой. Я не верю во всю эту псевдонаучную ахинею и глупые гороскопы, но в этом с ней полностью согласна. Я не заслуживаю любви. Но зато я умею убивать, не содрогаясь, и это делает меня сильнее других.

Наутро завтракаю в одиночестве, и это давит на меня сильнее, чем могла бы предположить. Ксандр не спустился, возможно, после вчерашнего он не хочет меня видеть, и я могу его понять. Я даже думаю, что это правильно, но вот больно от этого ничуть не меньше.

Варю себе кофе в медной турке. Здесь есть крутая кофемашина, но я не хочу включать её. Расход кофе там выше, а у нас осталась последняя пачка, и я понимаю, что пополнить запасы будет негде. Хотя мне не стоит об этом переживать, через пару дней мы покинем замок, и я очень сомневаюсь, что когда-нибудь вернусь сюда. Ксандр сказал – меня ждёт смерть, и я с ним согласна. Как японский лётчик камикадзе, я с радостью отдам свою жизнь, но лишь захватив с собой как можно больше врагов.