Но что делать с притязаниями на Солнечную рощу семьи Романо? Это не его забота. Не он написал это завещание. Роберто Бьянки решил, что плантация должна перейти либо к Холли Романо, либо к Стефану, – значит, так тому и быть. Это шанс вернуться в Ликандер, и Стефан решил, что воспользуется им, но ни за что не станет плясать под дудку покойного графа.

Холли вскинула взгляд на принца, который уверенным шагом вошел в комнату и обратился к адвокату:

– Нужно, чтобы вы как можно скорее отослали копию завещания моим юристам.

Джеймс Симпсон поднялся из-за стола.

– Разумеется. Могу я поинтересоваться, зачем вам это необходимо?

– Я планирую оспорить условия завещания.

Адвокат покачал головой, и его губы тронула улыбка.

– Со всем уважением к вам… Можете, конечно, попытаться оспорить это завещание, но у вас ничего не выйдет. Роберто Бьянки был не дурак, и я тоже свое дело знаю. Вы не сможете ничего изменить.

– Это мы еще посмотрим, – упрямо стиснул зубы Стефан. – А пока расскажите, поставил ли граф еще какие-то условия в своем завещании.

– Как бы ни сложилась ситуация, Томас Романо сохранит за собой право жить в доме, который сейчас занимает, до самой своей смерти. Каждый год мистеру Романо будет выплачиваться сумма, в три раза превышающая его нынешний доход управляющего, – вне зависимости от того, будет ли он продолжать работать.

Холли нахмурилась.

– Иными словами, новый владелец может выгнать его с должности, но ему все равно придется платить моему отцу содержание, и вдобавок отец сохранит свой дом.

Что же, это достаточно честно, но Холли понимала, что в таком случае отца, скорее всего, уволят, и он просто постепенно угаснет, если будет вынужден наблюдать, как кто-то другой управляет Иль-Боскетто-ди-Соле. Особенно если это будет Стефан Петрелли, сын женщины, которую Томас когда-то любил, но которая его отвергла.

– Больше никаких условий в завещании не содержится, – добавил Джеймс Симпсон.

Стефан подался вперед.

– В таком случае я бы хотел поговорить с мисс Романо с глазу на глаз.

«Неужели Стефан Петрелли собирается меня подкупить?» – подумала Холли. Наряду с подозрением и осторожностью она вдруг ощутила, что ей приятна мысль о том, что они со Стефаном окажутся наедине. Господи, о чем она думает! Этот мужчина – ее враг! Хотя, возможно, она еще сумеет уговорить его уступить ей Солнечную рощу. В конце концов, он не живет в Ликандере уже много лет. Для чего ему вообще Иль-Боскетто-ди-Соле?

– Я согласна поговорить с вами, – кивнула Холли.

Адвокат проводил их в небольшой конференц-зал, отделанный хромом и стеклом, с белыми стенами и огромными окнами.

– Итак, – начал Стефан, – не этого я ожидал, проснувшись сегодня утром.

– Это еще мягко сказано.

Принц оценивающе оглядел Холли.

– Вряд ли это стало для вас сюрпризом. Вы ведь были знакомы с Роберто Бьянки, и, похоже, семья Романо была неотъемлемой частью Солнечной рощи в течение многих веков.

– Для Роберто Бьянки долг был превыше всего. Как выяснилось, он не мог допустить, чтобы дорогую его сердцу плантацию купила какая-нибудь корпорация и выжала из нее все соки.

– Почему? – искренне удивился Стефан.

– Потому, что граф Роберто любил Иль-Боскетто-ди-Соле всем сердцем, как и мой отец.

Выражение лица Стефана стало жестче.

– Но вы ведь живете в Лондоне.

– Откуда вам это известно?

– Из ваших страниц в соцсетях. Эта информация открыта для всех. Там, в том числе, написано, что вы работаете в офисе фирмы «Ламбертс маркетинг». Вы не похожи на человека, сердцем и душой привязанного к Солнечной роще или Ликандеру.

– Это все временно. Я решила, что работа на маркетинговую компанию даст мне необходимые навыки, которые я смогу позже применить в Иль-Боскетто-ди-Соле. И я собиралась вернуться туда через полгода.