– Да, – сказал он.

– Да?

– Да, она была здесь вчера вечером.

– Вы уверены?

– Она сидела примерно там, где вы сейчас стоите.

– Здесь? Одна?

Мехмет заметил, что женщина пытается скрыть возбуждение. Почему люди так поступают? Что опасного в том, чтобы показать свои чувства? Ему не нравилось, что приходится сдавать своего единственного постоянного клиента, но они предъявили удостоверения сотрудников полиции.

– Она была вместе с парнем, который сюда захаживает. А что случилось?

– Вы что, газет не читаете? – спросил светловолосый коллега Братт высоким голосом.

– Нет, предпочитаю новостные материалы, – ответил Мехмет.

Братт улыбнулась:

– Сегодня утром ее обнаружили убитой. Расскажите нам об этом мужчине. Что они здесь делали?

Мехмету показалось, что на голову ему вылили ведро ледяной воды. Убита? Женщина, меньше суток назад сидевшая здесь, прямо перед ним, теперь труп? Он взял себя в руки. И устыдился, когда в голове у него промелькнула мысль: если его бар будет упомянут в газетах, хорошо или плохо это скажется на бизнесе? Но ведь все-таки существует граница, ниже которой бизнес опуститься не может.

– Свидание по «Тиндеру», – сказал Мехмет. – Обычно он встречается здесь с женщинами. Он называет себя Гейром.

– Называет себя?

– Могу предположить, что это его настоящее имя.

– Разве он не расплачивается картой?

– Конечно.

Братт кивнула на кассовый аппарат:

– Вы сумеете отыскать его вчерашний счет?

– Думаю, это возможно, – хмуро улыбнулся Мехмет.

– Они ушли отсюда вместе?

– Точно нет.

– И это значит?..

– Что у Гейра, как обычно, были завышенные ожидания. В действительности она его послала еще до того, как я успел им налить. Кстати, вы хотите что-нибудь…

– Нет, спасибо, – отказалась Братт. – Мы на работе. Получается, она ушла отсюда одна?

– Да.

– Вы не заметили, кто-нибудь выходил вслед за ней?

Мехмет отрицательно покачал головой, поставил на стойку два бокала и взял бутылку яблочного сидра:

– Это от заведения, свежевыжатый, местного производства. Однажды вечером вы вернетесь сюда и получите по кружке пива от заведения. Первая бесплатно, знаете ли. То же самое касается ваших коллег из полиции, если вы решите позвать их с собой. Вам нравится эта музыка?

– Да, – ответил светловолосый полицейский. – «U2» – это…

– Нет, – перебила его Братт. – Скажите, женщина говорила или делала что-нибудь такое, что могло бы нас заинтересовать?

– Нет. Впрочем, раз уж вы завели об этом речь, она упоминала о типе, который ее преследовал. – Мехмет оторвал взгляд от бокалов. – Музыка играла тихо, а она говорила громко.

– Да, конечно. Находился ли в баре кто-нибудь еще, кто проявлял к ней интерес?

Мехмет покачал головой:

– Вечер был тихий.

– Такой, как сегодня?

Мехмет пожал плечами:

– Двое других посетителей ушли еще раньше Гейра.

– Тогда, наверное, не так сложно найти номера и их банковских карт?

– Я помню, что один из них заплатил наличными. А второй ничего не заказывал.

– Хорошо. Где вы сами находились между двадцатью двумя и часом ночи?

– Я? Я был здесь. Или дома.

– Кто-то может это подтвердить? Просто чтобы мы сразу проверили это и забыли.

– Да. Или нет.

– Да или нет?

Мехмет задумался. Втягивание в это дело ранее осужденного ростовщика могло создать дополнительные проблемы. Он прибережет свой козырь до той поры, когда он может понадобиться.

– Нет. Я живу один.

– Спасибо. – Братт подняла бокал, и Мехмет вначале подумал, что этим жестом она хочет поблагодарить его, но потом понял, что она указывает на кассовый аппарат. – Мы выпьем напиток из местных яблок, пока вы ищете, хорошо?

Трульс разобрался со своими барами и ресторанами очень быстро. Он показывал фотографию барменам и официантам и уходил, как только получал ожидаемый ответ «нет» или «не знаю». Если человек не знает, значит не знает, а этот день и так был слишком длинным. Кроме того, в списке дел имелся еще один пункт.