Дятлов откинулся на спинку дивана и махнул рукой. Фрумкин плеснул себе из бутылки на дно пузатого бокала.

– Я… – Фрумкин замялся, – понимаете… разговор будет не таким коротким. И, возможно, он вам покажется странным… Неожиданным… Может, выпьете со мной?

Дятлов заколебался. Конечно, выпивать с подследственным, которого только что он хотел закрыть в ИВС, полный идиотизм. К тому же, может, это Фрумкин и подсыпал порошка в бокал Корсаковой. Очнуться не успеешь, как тебе самому будут мерить температуру в прямой кишке. Скорее всего, всё тот же Анзюлис. А с другой стороны, этот тип что-то хочет рассказать. Тут, наоборот, как раз не помешает сократить дистанцию. А что для двоих мужчин может более органично сократить дистанцию, чем совместное распитие алкоголя?

– Наливайте, – махнул рукой Дятлов.

Фрумкин достал из бара ещё один бокал и плеснул на его донышко коньяка.

– Вы знаете, – сказал Фрумкин, протягивая Дятлову бокал и усаживаясь напротив него в кресло, – я бы никогда не стал вам этого говорить, если бы… Хм… Вы понимаете, занятие бизнесом на протяжении многих лет развивает… как бы это сказать… ну, ты или видишь человека, что он из себя представляет… Или у тебя ничего не получится в бизнесе. Есть такая связь. Я не хочу говорить вам комплименты, вы не дама, но, думаю, вы поймёте… о чём я сейчас скажу.

Фрумкин сжал двумя ладонями бокал и заглянул внутрь его, как будто ожидал там увидеть ответ на мучавшие его сомнения. Выпив мелкими глотками коньяк, он поставил бокал на столик и вытащил мобильник. Поддев ногтём крышку, он сдвинул её и извлёк аккумулятор.

– Я вам уже говорил, – вздохнул он, положив аккумулятор и мобильник рядом с пустым бокалом, – Ирина всегда была такой здравомыслящей, уравновешенной… Была… Но только до этой истории со Славиком… С Воропаевым. Сначала влюбилась, как гимназистка. И в кого… Потом жить не хотела. Впрочем, это не такая уж большая редкость. После этого что-то в ней надломилось. Она стала… неадекватной. С ней стало невозможно работать. Простите…

Фрумкин встал с кресла и, подойдя к бару, налил себе ещё коньяка.

– Я это вам уже рассказывал, – продолжил он, сев в кресло. – С этого же всё и началось… Раньше у нас с Ириной был один криптоключ и пароль к управлению расчётным счётом фирмы. Потом, когда она начала чудить, я был вынужден разделить их на два. У меня и у неё стали разные криптоключи… Когда нужно было провести деньги, мы сидели у компьютера, каждый со своей флешкой… Это была уже не работа, нет… Компаньоны так не работают. А после того налёта, когда бандиты избили Ирину, она вовсе слетела с катушек. В общем… Недавно она взяла крупный кредит в банке. Под залог своей квартиры. Это немалые деньги. Вы сейчас увидите сколько.

Фрумкин вытащил блокнот и что-то написал на листке.

– Пусть это побудет у вас, – сказал он, протянув листок Дятлову. – Я потом скажу зачем. Вот… Сейчас сложилась исключительная ситуация… Понимаете, исключительная…

Фрумкин встал и с бокалом в руке стал ходить по комнате. Потом он резко опустился в кресло и посмотрел Дятлову в глаза.

– Эти деньги… Они сейчас… Они ничьи. Понимаете – ничьи!!!

– Не понимаю, – сказал Дятлов, – как это – ничьи? Как такое может быть?

– Бывает. Редко, но бывает. До смерти Ирины они принадлежали ей. Но у неё не осталось наследников! Понимаете? Никаких! Ни близких, ни дальних. Вообще никаких! Если завещания не окажется, то банк вернёт свой кредит, благо там проценты ещё не набежали. А квартиру заберёт государство. Потом там, в горадминистрации, откусят свой кусок, какой смогут проглотить, ещё один чиновник съездит с женой и детьми на Мальдивы, кто-то прикупит машину, кто-то отремонтирует дачу. И всё.