– Витя, а пожрать ты ничего не принес? – без намека на претензии спросил Борис.

– Лучше сходим куда-нибудь.

– Куда мне с такой рожей? Смеешься? Да и на мели я.

Витя красноречиво скосил глаза в сторону Ирки.

– При ней можно! Ира уже успела познакомиться с Идрисом… да и про Хусейна знает. Кстати, о Хусейне… Ну не придурок ли! Представляешь, весь расфуфыренный такой, сам ко мне приперся. С товаром! Вот урод!

Витя неодобрительно покачал головой. Когда Господь, ну или там аллах, хочет наказать человека, то отнимает у него разум.

– Всё на мази. Так что могу выдать аванс… Есть повод не только перекусить. А фингал можно прикрыть очками… Найдутся? – с этими словами Витя вытащил из кармана пачку четвертных и отсчитал несколько купюр.

– Ну что, в «Баку» или в «Метрополь»?

Борис посмотрел на Ирку:

– Шашлык по-карски из баранины или котлеты по-киевски?

Она безразлично пожала плечами.

– Тогда в Баку! – с энтузиазмом провозгласил Витя. – Вот только раздавим шампусик! – Ему «шампусик» Ирка простила с легким сердцем. Мужик же жулик, а жуликам даже полагается говорить на ресторанно-блатной фене – «полтинничек коньячку» и тому подобное.

На улице Витя, пропустив несколько «Жигулей», тормознул служебную «Волгу» и сразу по-хозяйски расположился на переднем сиденье. «В Баку», – коротко бросил он водителю. Тот понимающе кивнул. Всю дорогу Борис нежно сжимал Иркину руку, ее сердце ныло от восторга. В очках он был похож на Збигнева Цыбульского из «Пепла и алмаза».

При входе в ресторан Витя сунул швейцару рубль, Борис буднично буркнул: «Привет, Михалыч», и они уверенно проследовали на второй этаж. У входа несколько официантов вели неспешную беседу, никак не реагируя на вошедших. Выяснив, что сегодня не Серегина смена и что Лёнчик болеет, Витя тут же вступил в переговоры, кто возьмет их покормить. «Взял» на вид какой-то рыхлый парень с аккуратно подстриженными усиками, быстро вертящий в руках то ли золотой, то ли позолоченный «Ронсон». Витю он давно заприметил – по всем признакам полезный человек, – поэтому проявлял уместную расторопность и обслуживал по высшему классу. «Для вас сделаем», – произнес он ключевую фразу, принимая заказ. Водка, вино и боржоми образовались на столе как из скатерти самобранки, буквально закрыл глаза, открыл – и на тебе!

Вообще-то для трудящегося советского человека, не говоря уж о простом студенте, поход в ресторан был событием редким, если не сказать праздничным. Борис же чувствовал себя уверенно и непринужденно, что могло даваться только определенным опытом. Ирку эта деталь не настораживала, она светилась от радости и не могла им налюбоваться. По отношению к Вите Борис держал себя с некоторым превосходством, но не скрывал, что друга он любит и даже гордится им. Витя был в ударе и просто фонтанировал, делясь секретами своей ловкости, которые он называл жизненными принципами.

– А вот другой принцип, я называю его принципом – Эрмитажа. Ты помнишь, сколько стоит входной билет? – Зачем Ирке покупать билеты в Эрмитаж, когда она экскурсии там водит?

– И сколько?

– Взрослый стоит рубль, а вот любой льготный – детский, студенческий или военный, – он выдержал паузу, – десять копеек! И на нем ничего не написано, кроме цены. Улавливаешь?! Надо только предъявить документик, например студенческий или еще чего там… Так вот, когда я хожу в Эрмитаж с дамой, а поход в музей для меня всегда праздник, – Ирка вскинула на него глаза: «Он смеется или взаправду?» Витя вещал как ни в чем не бывало, – поэтому нарядный, в костюме и в галстуке, я подхожу к кассе под руку с дамой (окошки там маленькие и на уровне груди) и покупаю два взрослых и два детских билета на два рубля двадцать копеек. И мне, конечно же, их продают без предъявления детей, которые у меня шалуны и носятся где-то у парадной лестницы. После чего я отхожу в сторонку и через пару минут уступаю два взрослых билета любой подвернувшейся паре. Случайно оказались лишними – не выбрасывать же! А вот билетеры на входе ни студенческий, ни другой какой документ не проверяют! Это полагается делать кассирам! Мы гуляем по музею, рассуждаем об искусстве, а на сэкономленные два рубля пьем сухое вино в буфете…