Едва гости разлетелись, едва я успокаивающе помахал Чету мол, можно уже выходить, как и начались те странности, о которых я говорил выше. Всем службам космопорта, города, планеты, Союза, всем им срочно потребовались мы, причём по всяким пустяшным поводам. Тут, конечно, больше всех Ринкусу досталось. Ну, работа у него такая. И зарплата не маленькая, пусть отдувается за всех, ничего не поделать. Но в целом всё это выглядело странно. Ну, таможня, ладно, хотя и они промурыжили нас больше часа, всё пытаясь устроить глобальный обыск на «Серёге». А вот санитарная инспекция каково, а? Вот при чём тут мы и они? А оказалось, что в их бюрократических правилах действительно есть какие-то пункты, по которым они нас доставать могут. Пожарная инспекция, угу, какие-то другие комиссии, я их даже не запомнил, да и запоминать не хотел. Даже полиция припёрлась, представляете?

Нет, Ринкус у нас специалист высшей категории, со всеми этими чинушами разделался в итоге, даже таможню на звездолёт не пустил, найдя соответствующие пункты в законодательстве, но всё это отняло у нас ужасно много времени. А у меня и нервов. Я по Анюте соскучился!

– Нет, неспроста это, Иван, – покачивал головой капитан, когда я пришёл отпрашиваться в увольнительную. – Такое нашествие бывает только тогда, когда власти хотят прижать кого-нибудь.

– Да и фиг с ними, Игорь Фомич, – я едва не подпрыгивал от нетерпения. – Так я пойду, хорошо?

Хотя, да, выглядело это странно, необычно и наводило на тревожные размышления. Которые я сразу же отбросил, встретившись со своей Анютой-Анжелой. Нам пришлось ограничиться укромной лавочкой в космопорте, но всё равно нацеловались мы вволю. А вот когда стали прощаться, Анжела меня предостерегла:

– Забыла совсем, маньяк ты озабоченный Ванька. Наше руководство «Холмс и сыновья» тут приватно и очень неофициально общалось… – и она ткнула пальчиком вверх. – Понятно?

– С «Серёгой»? – попытался догадаться я. – С богом? Со Вселенной?

За что и получил тычок в бок, но совсем и не больно.

– Так вот, нам, как и многим другим, рекомендовано дел с вами никаких не иметь, понял?

– Во как? – поразился я. – А чего вдруг?

– Ну чего, – вздохнула Анжела. – Кому-то вы дорожку перешли, чего тут не понятного?

– Угу. И что теперь? Больше вы нам помогать не будете? Даже целоваться теперь нельзя?

– Маньяк, – повторила она и успокоила: – Будем помогать, будем. У нас контора независимая насколько это возможно, конечно. Мы сами решаем с кем дела вести.

– Так и поцелуи не отменяются? – обрадовался я.

– Ну, Ванька… Мне пора уже…

– Вечером встретимся тогда, ага?

– Как получится, – вздохнула Анюта и поднялась. – Не провожай меня сегодня. Будем делать вид, что мы с вами больше не дружим.

– Эх… – только и сказал я, ощупывая напоследок её фигурку грустным и несчастным взглядом. – Пойду тогда в бар. Утоплю печаль в кружке пива.

С пивом тоже облом получился, хотя, честно говоря, я и не особо страдал от этого. Я вам что Саня или Егорыч, которые у нас официальными алкоголиками числятся? Просто я наткнулся на Ринкуса, возвращавшегося из города и он сразу же потянул меня на корабль:

– У нас есть что обсудить, Иван. Как-то события совсем уж быстро развиваются, надо реагировать.

– Да блин, – согласился с ним я. – Сейчас чай поставлю к пирожкам.

Это вот если работы какие-нибудь у нас на звездолёте намечаются, то никого не найдёшь, а на пирожки слетелась вся команда, а как же.

– Я сейчас домой заглядывал, – подул на чай Ринкус, – а там парочка подозрительных типов на другой стороне улицы прогуливались. И мой помощник…

– Юрий Владимирович? – перебил я. Там хороший такой мужик под два метра ростом, не дай Вселенная такому под руку попасть. Но мы с ним дружим и даже рецептами обмениваемся.