– Зачем ты полезла в зеркальную комнату? – зло спросил Жрец.

– Убежать хотела, ясно? Не собираюсь остаток жизни провести взаперти, с тобой! – не менее зло ответила я.

– Впервые сталкиваюсь с такой ошеломительной неблагодарностью. Ты сама позвала меня, сама согласилась на озвученную цену. Твои родные спасены, они счастливо живут в своей реальности. Ты тоже жива, правда, в другом мире. Могла бы вообще исчезнуть – думаешь, так было бы лучше?

– Ты меня обманул! Речь в договоре шла об одном дне, а ты забрал у меня прошлое и будущее. Это несправедливо!

Со стороны Жреца донёсся звук механического клокотания. Жрец… смеялся?!

– Жизнь вообще несправедлива, Мелисса. Но в моём мире она у тебя хотя бы есть. Только в комнату с зеркалами без меня не заходи больше – иначе тебя затянет и разметает по вероятностным действительностям, как почти случилось сегодня. Их призыв силён.

Я вспомнила невыносимое желание отдаться на растерзание зеркалам и внутренне содрогнулась.

– А теперь всё же рекомендую поспать. – Жрец поднялся. – И послушай, Мелисса. Не пробуй сбегать, не получится. Это единственный мир, где ты можешь существовать. А здесь есть вещи пострашнее зеркальной комнаты.

Со следующего дня началось моё обучение. Я позволяла пичкать себя ненужными знаниями и беспрекословно подчинялась приказам. Мне было всё равно.

В моём мире о Зеркальном Жреце знали немного. Знали, что он жил в другом измерении и приходил на помощь зовущим. Достаточно было взглянуть в зеркало и позвать его. Он мог спасти от смерти, вылечить болезнь, подарить желаемое. Мог убить или навредить. Жрец обозначал стоимость и давал выбор: принять условия или отказаться. Отказавшиеся навсегда лишались возможности звать Жреца. Так он карал за «ложный вызов».

На деле всё оказалось сложнее.

– Начинается, – сказал Жрец, прервав свой рассказ про вероятности и реальности и схватив меня за руку. – Сейчас сама поймёшь.

Мы оказались в больничной палате. На койке лежала заплаканная женщина; витавший вокруг запах лекарств навевал тревогу. Я поёжилась.

– Спаси моего ребёнка! – крикнула женщина Жрецу, вцепившись в полу его чёрного пиджака. – Он не должен был умереть!

– Выкидыш, – пояснил для меня Жрец. – А теперь смотри…

Он сделал пасс рукой, и перед моими глазами замелькали картинки.

– Это всё возможные реальности при изменённых обстоятельствах. Оперировать можно внутренними способностями человека и происходящими событиями. Перебирая все варианты, мы найдём тот, при котором её ребёнок останется жив. Убираем талант рисовать – смотрим. Ничего не изменилось. Лишаем способности сопереживать. Добавляем опасную болезнь… – Жрец молниеносно маневрировал условиями.

Наконец, на картинке отразилась счастливая мать, держащая на руках младенца. На её ушах висели слуховые аппараты.

– Глухота. Если забрать у неё слух, это слегка изменит реальность, и ребёнок родится.

– Мои силы позволяют тебе помочь, – сообщил женщине Жрец. – В обмен на твой слух.

– Забирай, – твёрдо ответила та.

И мир рванул зеркальной мозаикой – так же, как в прошлый раз. Оказавшись в белой комнате, я в изнеможении упала на пол, пытаясь справиться с тошнотой.

– Почему так происходит? – немного отдышавшись, спросила я. – Эти цвета, эта карусель, зеркальное сумасшествие?

– Мир раскалывается, чтобы принять новые правила игры. Ничего, с каждым разом тебе будет легче с этим справляться. Только цвета будут так же колоть.

– Поэтому у тебя всё белое или чёрное? – Я махнула рукой вокруг.

– Да. От пестроты устаёшь.

Я прижалась спиной к стене, слегка откинув голову назад. Жрец уставился на дверь, однако не делал попыток уйти.