— Ахо нашел его…

— На прикроватной тумбочке, — призналась я. — Я сняла его, потому что чуть не поранилась.

— Прости, милая, шелковые ленты не так эффективны в чародействе, как острые камни, — ехидно ответил Кондор. — Или железо. Но в следующий раз я постараюсь найти для тебя что-то такое, обо что ты не поцарапаешься при всем желании. — Он задумчиво посмотрел на кристалл. — Леди Лидделл сняла амулет, который был призван защищать ее разум от чужих чар, а потом… — Кондор перевел взгляд на меня. — А потом ее легко вывели из замка через все его защиты.

— Если честно, — в тон ему ответила я. — Я не думала, что что-то может угрожать моему разуму в моей, мать ее, постели.

— Справедливо. — Уголок губ волшебника дернулся вверх. — Но, видимо, с сегодняшнего дня тебе придется быть очень внимательной ко всему, что идет хоть сколько-то не так. Давно тебе снятся странные сны?

Я моргнула, на миг забыв о втором бутерброде.

— Откуда ты…

— Я предположил. — Он лениво утащил еще одно печенье. — Но, видимо, предположил удачно.

«Очень удачно», — подумала я и призналась:

— С самой первой ночи. Но твое волшебное зелье неплохо их отгоняло. Когда я не забывала его принимать.

Он задумчиво сцепил кончики пальцев перед собой и уставился в пространство. К счастью, не на меня, потому что я бы такой напряженный взгляд не выдержала.

— Получается… — Я утащила с тарелки уже третий кусок хлеба, а голод все не проходил. — Получается, это Хозяин Зимы постарался сделать так, чтобы я сюда попала? Но как же тогда богиня? И зачем ему утаскивать меня на Изнанку? Кондор?

Он тяжело вздохнул — я уловила в этом плохо скрытое раздражение в сторону одной надоедливой девицы, которая задает слишком много вопросов, — заложил руки за голову и, глядя куда-то поверх моей головы, сказал:

— Я задаюсь совершенно теми же вопросами, милая. Но, увы, ответить тебе на них не могу. — Он опустил взгляд и теперь смотрел на меня. — Думаю, мне стоит поговорить с людьми, смыслящими в таких вещах больше, чем я.

Я оторвалась от бутерброда и облизала пальцы, чем вызвала усталую усмешку.

— Салфетка лежит рядом с тобой, если ты не заметила.

— Ну, простите, — фыркнула я, но салфетку взяла. — А я-то думала, ты знаешь все на свете.

— Мир намного больше, чем я могу осознать. Однажды мне пришлось усвоить этот урок. — Кондор снова вздохнул и положил руки на колени. — Судить о том, что от тебя нужно Хозяину Зимы, к примеру, я не возьмусь. Надеяться на то, что он снова сюда явится, тоже не стоит, да и я, признаюсь, не горю желанием с ним встречаться.

Он замолчал и посмотрел на меня очень хмуро, словно был чем-то недоволен — чем-то посерьезнее облизанных пальцев.

— А вы, леди Лидделл, как шкатулка с секретами, — сказал он. — Еще немного, и я готов буду уверовать в божественное провидение, которое привело вас ко мне. Впрочем, если так подумать, Хозяин Зимы — немного бог, поэтому…

— Как можно быть немного богом? — удивилась я.

Кондор задумчиво дотронулся пальцем до плотно сомкнутых губ, словно пытался понять, как объяснить мне все, что нужно было мне объяснить. Я тем временем допила чай и, взяв со стола амулет, надела его, не без труда застегнув замочек. Пальцы все еще плохо меня слушались.

— Все фэйри — воплощение силы стихии или какого-то явления, — сказал Кондор. — Времени года, суток, отдельных растений, человеческих желаний и страхов. Изнанка полна энергии, и наши представления о мире притягивают ее. Помогают ей обрести плоть. Это, конечно, если все упрощать. — Он сощурился. — Приход зимы, смена дня и ночи, время урожая — у всего есть свои покровители, и они куда древнее новых богов. Их культы давно стали частью наших традиций, так что… Так что да, твой спутник — вполне себе бог. Не такой сильный, как раньше, и не такой злой. Но все еще способный на чудеса.