Если взглянуть на Линарию с высоты птичьего полёта, но не обращать внимания на реки и мелкие лесные водоёмы, то эти четыре озера похожи на следы от кончиков огромных пальцев, направленных на запад страны. «Пальцев» той «ладони», что «выдавила» в самом центре Линарии огромное озеро Великое, посреди которого на Острове стояли замок и город Клайва Озёрного.

Для редких путешественников было весьма кстати, что из крупных лесных озёр на восток несли свои воды к Великому озеру четыре глубокие речки – этими водными путями можно было попасть во владения принца Клайва, по слухам, самого справедливого и разумного из троих голубоглазых потомков великого короля Эриана.

Под утро следующего дня погода стала пасмурной, но дождя не было. Тяжелые серые тучи, казалось, задевали вершины сосен, растущих у подножия горного кряжа, на котором подобно гигантскому орлиному гнезду расположился замок Орлос.

Вчера, сразу после прогулки по осеннему саду, Юлия легла в постель. Рыжая служанка оповестила принца Эриха о том, что дочь его, очевидно, простудилась, и самочувствие не позволяет принцессе отправиться на завтрашнюю охоту.

Отец передал записку, в которой сообщал: он огорчён недомоганием дорогой дочери, но искренне надеется – Юлия поправится ко времени отъезда в Делайю. Присланный вместе с запиской придворный лекарь объявил, что недуг принцессы связан с переутомлением, прописал строгий постельный режим и оставил микстуру.

Юлия задумчиво вертела в руках склянку с жидкостью противного зелёного цвета и ещё более мерзким запахом. Ада решительно отобрала у хозяйки лекарство и, для надёжности, засунула злополучную бутылочку в карман своего белоснежного передника. Служанка была очень занята и не собиралась тратить время на разговоры о возможности самоубийства посредством отравления.

Весь прошлый вечер рыжеволосая девушка собирала вещи, которые могут им понадобиться во время длительного путешествия. Ей пришлось много раз спускаться на кухню и под предлогом того, что госпожа больна и не желает её отпускать от себя, понемногу брать и относить в комнату разные продукты. Свои действия Ада весело поясняла всем окружающим: «Сейчас госпожа Юлия заснула, но завтра наверняка не выпустит меня из комнаты ни на минуту! Должны же мы будем что-то есть. Особенно я!»

Впрочем, на девушку и так никто не обращал внимания: вся прислуга и повара суетились и готовили для завтрашнего обеда на свежем воздухе. Кроме того, предстоял ещё один торжественный ужин вечером, когда принц и двор вернутся с охоты в восточных лесных угодьях.

Ада продолжала сборы и после трех часов ночи, когда разбудила Юлию, но велела ей пока остаться в кровати. Принцесса лежала, свернувшись калачиком, и едва приоткрытыми глазами следила как служанка, шевеля губами, вновь пересчитывает сложенные вещи, крепко завязывает очередной тюк и куда-то его уносит безмолвно и тихо, как тень выскальзывая из комнаты. Юлия понимала, что толку от её помощи всё равно сейчас не будет никакого, поэтому просто молча ждала той минуты, когда нужно будет встать и одеться.

В октябре светает уже не так рано, как летом. В четыре утра девушки одевались в почти кромешной темноте, при свете единственной свечки. В гардеробе принцессы нашлось два бархатных охотничьих костюма и два тёплых плаща. Ада надела костюм поменьше, тёмно-синего цвета, а Юлию она одела в такой же, только тёмно-зеленый. Принцесса погладила тонкими пальцами меховую опушку подобранного в цвет камзола берета. Посмотреть на то, как она выглядит, дочь Эриха не могла – в комнате не было зеркала.