– Хорошо, значит, у нас есть еще достаточно времени на подготовку. Товарищ Воронцова, какова готовность медицинской части корабля? В случае прямого десанта у вас может оказаться очень много работы.

– Операционный блок из двух операционных и реанимационная комната в полной готовности, персонал из пяти хирургов разной направленности, пяти врачей-реаниматоров и десяти сестер общей практики хоть сейчас займется своими прямыми обязанностями; сама же я всегда смогу подменить любого из них, – молодая женщина искрящимися глазами смотрела на капитана. Всеславу очень нравилась эта француженка доктор, временами ему даже казалось, что он влюблен в нее (?!). Несколько раз они встречались в коридорах корабля, когда рядом никого из членов экипажа не было и он мог спокойно рассмотреть ее: уроженка Ла-Тест-де-Бюш была очень стройной и женственной; коротко остриженные черные волосы открывали правильной овальной формы несколько смуглое лицо с большими и выразительными карими глазами. Один раз их взгляды встретились и ему показалось, что Жаклин тоже не равнодушна к нему, но остановить ее и открыто признаться в своих чувствах Всеслав все же не решился. Сейчас, сидя в кресле председателя кают-компании, он побоялся выдать свое неравнодушие к этой потрясающе красивой женщине, поэтому поспешил закрыть совещание:

– Все свободны, прошу заняться своими прямыми обязанностями. Игорь Валентинович, задержитесь ненадолго, – астрофизик сел в кресло рядом с капитаном.

– Я Вас попрошу лично проверить расчет стационарной орбиты для космолета.

– Вы не доверяете своему помощнику? Но ведь он очень точно вывел нас к Тау Кита, причем несколько раз производил корректировку курса.

– Нет, дело не в этом, – глаза капитана возбужденно блестели, – Вам, как самому старшему и опытному из нас, я могу доверить самые сокровенные свои мысли и чувства. Вы же знаете, я не только военный, но и историк, и эта планета давно снится мне, я мечтаю о ней всю свою сознательную жизнь. И вот она рядом, я не могу упустить свой шанс и хочу лично возглавить десант на поверхность, – астрофизик молча слушал капитана, корректно не перебивая его. Так было заведено на космолете, где четко и твердо исполнялся космический устав. Когда же капитан умолк, он удивленно, но и с настороженностью спросил его:

– Но, Всеслав Алексеевич, правильно ли будет оставлять корабль в такой ответственный момент? Мало ли что может произойти, ведь мы пока очень мало знаем об этой планете…

– Вот поэтому я сейчас и разговариваю с Вами наедине. Вы с моим помощником Денисом Владимировичем, штурманом корабля, останетесь вместо меня. Я же должен спуститься туда, понимаете, должен, поэтому никому, кроме Вас, пока не нужно об этом знать. «Советский Союз» же должен находиться в надежных руках.

Научный руководитель понимающе качал головой:

– Как ученый ученого я Вас прекрасно понимаю, но скажите же ради Всех Святых, что Вы надеетесь увидеть там?

– Я не надеюсь, я просто всем своим чутьем и сердцем чувствую, что там, посреди этих зеленых лесов, находится феодальная Русь, наверное, XIII век, и я, как историк, должен первым увидеть ее и соприкоснуться с ней!

– Так вот почему Ваши глаза выражали одновременно и удивление, и восторг, и восхищение, когда астробиолог говорил об этих зеленых лесах на экране? Теперь все становится на свои места, иначе я бы никогда не смог понять Вашего взгляда. Я его таким видел впервые!

– Хорошо, я поддерживаю Ваше решение, но с одним условием: Вы спуститесь на двух дисколетах, один поведете Вы, другой – Митчелл Стюарт. Общее количество десантной группы – 8 человек.