Он забрался на горку и пробежал по выступу, и когда он выглянул из-за него, то он увидел БМП в ста метрах впереди себя. Машина стояла кормой к нему и методично расстреливала его людей. От старика на дороге остались одни клочки. «Газик» горел в канаве.

Джамалудин смотрел на эту картинку и недоумевал, почему он не может проснуться. Тут Джамалудин заметил, что из люка БМП высунулся грузин. Джамалудин поднял автомат и выстрелил в грузина. Он увидел, как выстрел срикошетил от башни, и тут же вокруг Джамалудина засвистели пули. Джамалудин очень удивился, потому что он не видел на дороге других врагов, кроме БМП, а потом он сообразил, что в него стреляют его же люди, потому что он не сказал им, что полезет в обход, и они не могли его узнать на таком расстоянии. Все, что они видели, это что кто-то сидит на горе и стреляет в их сторону.

Джамалудин испугался, что сейчас его убьют свои же, но тут сзади и справа заработал пулемет, и когда Джамалудин оглянулся, он увидел буквально в десяти метрах от себя этакий дувальчик из камней, а за ним – трех или четырех грузин. Один грузин бил из пулемета, а другой кричал и показывал на Джамалудина. Джамалудину было совершенно непонятно, как он столько времени смотрел на БМП и не заметил этот дувальчик у себя за спиной.

Грузин с пулеметом оглянулся, увидел Джамалудина и стал поворачивать ствол, и Джамалудин понял, что жить ему остается очень недолго. Ведь спереди в Джамалудина стреляли его собственные люди, а сзади его готовился расстрелять пулеметчик-грузин. Больше всего Джамалудину было обидно, что он не попал даже в солдата из БМП.

Джамалудин выхватил гранату и выдернул чеку, чтобы бросить ее в пулеметчика, и тут в него попала пуля. Она попала самым удивительным образом, в кончик мизинца, вспорола весь палец, вышла с тыльной стороны ладони и ударилась о затвор автомата. Та м она раскололась на три части, и две из них срикошетили Джамалудину в плечо, а мягкий свинцовый шарик внутри пули отлетел и угодил чуть выше брови. Оттого, что пуля так долго скакала туда-сюда, она потеряла скорость, и не пробила голову, а просто скользнула вдоль виска, срывая кожу и волосы.

Из-за этой пули Джамалудин выронил гранату, и она упала у самых его ног. Он схватил ее левой рукой и отбросил подальше от себя, и пока отбрасывал, он заметил, что пулеметчик уже совсем прицелился в него, а граната улетает куда-то не туда, метров на пять левее дувала.

В следующую секунду внутри дувала сверкнуло и грохнуло, и Джамалудин увидел, как пулеметчик вместе с камнями вылетает наружу. Он летел ужасно медленно, и Джамалудин вдруг вспомнил, что у него однажды уже было такое в жизни, когда на скорости в сто двадцать километров в час он слетел с трассы Ростов-Москва. Тогда березы навстречу тоже летели очень медленно. Джамалудин много раз бывал в драках, но он никогда не помнил, чтобы чей-то кулак летал как медленно, как березы или пулеметчик.

Джамалудин удивился и стал смотреть, а дувал взорвался второй раз, и когда дым рассеялся, аварец увидел там невысокую гибкую фигуру в камуфляже.

– Арзо! – заорал он.

Арзо поднялся из-за дувала, и на плече его был водосточный желоб гранатомета. За спиной его вспыхнуло пламя, и через несколько секунд граната ударила в бок БМП. Машина быстро загорелась, и из нее повалили человечки в камуфляже. Люди Арзо расстреливали их с высоты. Джамалудин тоже взял автомат и стал стрелять. Ему очень не нравилось, что снизу, из камышей, почти никто из его людей не ведет огонь.

Когда, через пять минут, они спустились к горящему БМП, все уже было кончено. Фигурки в камуфляже лежали ничком, пришпиленные пулями к дорожной пыли, и люди Арзо ходили между них, собирая автоматы. Каждый автомат в это время стоил очень дорого – больше тысячи долларов. Среди ополченцев тогда были такие, которые стреляли друзьям в спину, чтобы забрать у них автомат.