Хаук отпустил оставшихся офицеров и обратился к Дорну:

– Скажи, ты ведь знаком со всеми командирами ближайших гарнизонов?

– Не то, чтобы очень… скорее они знают меня в лицо.

– Готов прогуляться со мной? – Хаук хитро прищурился.

– После того, что я видел в хранилище, я за вами в пекло готов, милорд!

– Вот и проверим… Подготовь десяток преданных людей. Нам придется скрытно покинуть замок и обойти деревню с тыла. Попробуем переговорить с его солдатами… Как думаешь, Вэл еще жива?

– Скорее всего, милорд. Конар обожает брать заложников. Это его излюбленная тактика. Вот если бы ее до штурма найти…

– Как насчет нашего ручного волка? – задумчиво спросил Хаук.

– Вы… Джеймса имеете в виду? – не сразу догадался Дорн.

– Как думаешь, найдет ее по запаху?

– Возможно… я об этом как-то не думал. Он, конечно, не робкого десятка, но не боец.

– Как знать… надеюсь этого не потребуется. Его задача только найти и указать. А там как ни будь сами.

– А пойдет? – усомнился капитан.

– Если он ненавидит Конора так, как об этом говорит – долго ломаться не будет.

– А какова роль вашей гвардии? – уточнил на всякий случай Дорн.

– Я справлялся без них половину жизни, справлюсь и сейчас. Я не желаю, чтобы они одевали доспехи без крайней на то нужды. А это не тот случай. И потом, кто знает, как они себя поведут, увидев Конора?

– Вы так уверены в себе, милорд. А вдруг, все сложится иначе?

– В таком случае, я буду уже мертв и жалеть об этом станет некому, – пожав плечами заметил Хаук.

Дорн обдумал слова своего господина, и ничего не ответил. Сложно было прочесть его чувства по лицу, но они определенно были. Хаук сказал все, что хотел сказать. Поэтому Дорн просто отдал честь и без лишних мыслей приступил к выполнению поставленных задач. Судя по донесениям со стены, откуда хорошо просматривалась и деревня и ее окрестности, пока все было тихо. Хаук лично поднялся на башню и взглянул в подзорную трубу. Деревня выглядела почти так же, как он построил ее в своем воображении. Дома, покрытые соломой, небольшая каменная башня, и кузня на окраине. Чуть поодаль, у кромки распаханных полей два больших амбара, ветряная мельница и остатки сена под навесом, оставшиеся с прошлого года.

Чтобы не подниматься сюда дважды, Хаук бегло осмотрел замок. Он пытался запомнить все как картинку, чтобы потом, на досуге, прикрыв глаза в укромном месте, рассмотреть ее подробно. Этому его тоже научил Седрик. Кажется, что сложно, но в самом деле, достаточно лишь расслабить мозг и поверить, что это возможно.

Он подозвал солдата и спросил:

– Скажи-ка, служивый, а как далеко бьют пушки со стены?

Солдат вытянул руку и ткнул пальцем вдаль.

– Видите вон там колья с выцветшими флажками?

Хаук кивнул, поднял трубу и отыскал в окуляре один из кольев.

– Это пристрелочные метки, милорд. Дальше разброс слишком большой. На самом деле пушки бьют еще метров на двести. А с полной навеской пороха и по более будет, – пояснил солдат.

– А пушки которые на башнях? Должно быть, бьют дальше?

– Да, милорд, они там другие. Однажды, будучи сильно навеселе, владыка гонял коз вон на том перепаханном поле, что за деревней.

Похоже солдат не врал, но его рассказ вызывал кое какие сомнения. Открыв бочонок с порохом, Хаук вынул один из весовых мешков и надорвал. Засунув в него пальцы, он растер несколько крупных крупинок и принюхался.

– Это точно порох? Странный какой-то….

– Так точно, странный! Почти не пахнет, не дымит и не дает нагара. А ядра с него летят в два раза дальше. Говорят, что первая пушка после него лопнула по вдоль. Благо не взорвалась вовсе. Пришлось всю таблицу навески переделывать и пристреливать орудия заново.