– А кто еще это может быть? Ну не русские же! – эмоционально воскликнул профессор Адам из Калифорнийского института, моложавый и рослый, – Этот астроинженерный акт им явно не по силам!
Раздались сдержанные смешки, директор НАСА с недовольством покосился на смельчаков:
– Об актах сейчас не будем, – потом вновь повернулся к Холлу – младшему, -Скажите, профессор, что по вашему мнению будет дальше?
Тот ответил, не раздумывая и, с огромным энтузиазмом:
– Все вышеизложенное позволяет уверенно утверждать, что если переброска с Венеры газов продолжится, то через какое-то время процесс изменения атмосферы станет самоподдерживающимся. Углекислота и вода полярных шапок испарятся, что еще больше уплотнит и разогреет атмосферу. Двуокись углерода – прекрасный парниковый газ – он будет способствовать удержанию тепла и дальнейшему разогреву. К сожалению, мы скоро потеряем часть возможностей по наблюдению за планетой. Атмосфера распухает, и «Маринер-12» попадет в плотные слои и сойдет с орбиты.
Руководитель НАСА доктор Чарльз Лайтфут несколько мгновений смотрел в горящие энтузиазмом глаза профессора, потом искривил губы в нехорошей усмешке.
– Джентльмены теперь у русских и чертовых пришельцев целая планета, которую они могут осваивать, а нам до этого, далеко… нда. Немножко поздно – это слишком поздно. Джентльмены – мы в эпическом проигрыше… – и вновь покосился на черный экран монитора…
Пролетел месяц. С легким треском открылась входная диафрагма шлюза земной колонии. Один за другим на алый, словно облитый свежей кровью, песок Марса выскочили русские космонавты в кислородных масках на лицах и уже одно то, что они не в скафандрах – уже чудо. Застыли, подняв лица к почти темному от набежавших туч небу. Ветер безостановочно гнал по земле змеистые струйки песка. И вдруг…
С неба впервые за много миллионов лет закапали редкие, но крупные капли. Пылающим столбом в отдалении рухнула молния, через несколько секунд гром вновь заставил дрожать землю.
За несколько секунд дождь усилился, на землю упал настоящий ливень, сбивая на землю пыль, смывая прах бесплодных миллионолетий.
Люди застыли – никто даже не думал прятаться.
Петр Александров расхохотался беззаботно, не обращая внимания на мгновенно промокшую одежду. Его друг – Анатолий Сидоркин несколько мгновений недоуменно смотрел на него, потом хихикнул в кулак, еще миг и он уже от души смеялся. А дождевые струи все били и били по плоской, как тарелка, поверхности кратера, собираясь в мутные лужи и узкие, стремительные ручейки.
Петр Александров вскинул руки к истекающему щедрыми косыми струями дождя небу и заорал изо всех сил:
– Ура!
Волынов, с доброй полуулыбкой, покачал головой- ну дает!
А безумие радости уже охватило всех. Люди орали в безучастное небо, обнимались и, поскальзываясь, падали на мокрый песок. Вскакивали и гремел над древним кратером никогда не слышанный им клич:
– Ура!
И на Марсе будут яблони цвести!
Глава 5
22 октября 20… г., завод Уралмаш, Екатеринбург.
Цех Александра Сергеевича, только не Пушкина, а Головкина – один из крупнейших на Уралмаше, уже неделю простаивал. Нет это не забастовка доведенных до отчаяния рабочих, не локаут разжиревших на народной крови буржуинов, – цех закрыли для капитальной реконструкции.
А началось все буднично. Утром понедельника Александр Сергеевич, многоопытный слесарь одного их высших – пятого разряда, подъехал на старенькой, но вполне приличной – уж в этом Александр Сергеевич разбирался, Ауди, взятой в кредит, к заводской проходной. За последние годы простые работяги стали жить получше, и многие обзавелись личным транспортом, на нем и ездили на работу. Очень удобно, за город свозить детишек и «любимую» тещу добросить до дачи, но вот с парковками и пробками в Екатеринбурге, ситуация мягко говоря не радовала. Свободные места поблизости от проходной заполнили те, кому посчастливилось проживать рядом. Долго искал место, наконец с трудом припарковался в полукилометре от КПП. А как вы хотели? Порядки на заводе полувоенные – он и военную технику выпускает, просто так на территорию не попадешь!