Как выяснилось, это самое знаменитое мясо подавали в заведении с многообещающим названием «Saloon». Салун обладал всеми признаками такового, как то: коновязью, распахивающимися в обе стороны деревянными дверками с полукруглым вырезом сверху, в которые, по канонам жанра, должны были вылетать время от времени плохо себя ведущие посетители, и исполняемой на фортепьяно эдакой «таперной» музычкой, которая, впрочем, звучала из стерео.

Там было пока немноголюдно. Время ланча уже прошло, а время обеда и вечерней выпивки у местного населения еще не наступило. Мы выбрали себе столик у окна, дождались официантки – молодой спортивной девицы в шортах, топике в обтяжку и противоестественно незагорелой для здешнего солнца кожей. Она порекомендовала нам мексиканский фасолевый суп, а на второе мы заказали по «T-Bone» – стейку с жареной картошкой и початком обжаренной в масле кукурузы. Немцов затребовал себе «для аппетиту» бурбон, а я решил ограничиться привычным пивом. Принесли выпивку. Как называлось пиво, я не определил, а бурбон был местного изготовления и, по словам Немцова, назывался «Lone star»37, как дань техасскому патриотизму. Мы «инициировали аппетит» и решили в ожидании еды обсудить, что же у нас выяснилось по атаке на конвой. Я поинтересовался – нет ли смысла прокатиться по проложенному охотниками-бурами маршруту и посмотреть, куда он ведет.

– Смысла нет, – отмел идею Немцов. – Наверняка у них в точке рандеву целая система взаимного опознавания. Если проехать на конвойной машине – то станет ясно, что засада провалилась, и тогда те, кто ждет, должны будут предпринять еще что-то. А пока они еще не в курсе, скорей всего. Не уверен, но возможно. Даже если бы поехал ты на своей машине, то наверняка вхолостую. А вот информация об этих сапатистах – уже кое-какие ниточки дает. Доберемся до разведуправления – попробуем там это дело обмозговать: может, и у них есть что-то по этой теме.

– А ты сам это место знаешь, где отход заканчивается? – спросил я.

– Знаю, ничего интересного, – пожал он плечами. – Просто несколько холмов в саванне, неподалеку – два небольших городка. Скорей всего, те, кто должен встретить, в одном из них и ошиваются. Примут грузовики, положат всех «революционеров», и еще премию с Ордена слупят – за пресечение попытки глубокого рейда большой банды. Шито-крыто.

– Понятно. Знаете вы больше, только мне не говорите, – заключил я.

– Пока не имею права, – поднял он руки в защитном жесте. – Доедем до ППД – там поговорим. Думаю, Коля Барабанов тебе допуск оформит, если ты к нам решил.

– Ладно, подождем.

Белокожая спортсменка принесла две чашки густого супа из черной фасоли – острого, с плавающими кусочками копченой грудинки. Я попробовал – великолепно! Все как надо: густой, наваристый и неумеренно острый. Эх, водочки бы под него… Ладно, сойдет и пиво. А может, все-таки?

– Володь, а водка у них тут есть?

– Есть, конечно, – кивнул он без особого воодушевления. – Тут же много наших катается. Только она у них теплая, стоит себе в баре на полочке. Чтобы в морозилку закинуть – не хватает им необходимых знаний и навыков. Матчасть не изучали.

– Теплую не надо, – заявил я категорически. – Мы же не в анекдоте про «в отпуск зимой».

– Ты вискаря закажи, по примеру старшего по званию, – посоветовал он.

– Не могу вискарь пить, – твердо отказался я. – Душа не принимает. Мне его даже проглотить проблема.

Некоторое время ели молча. Затем у меня совершенно неожиданно мелькнула одна мысль, и я спросил у Немцова.

– Слушай, нам Саркис в Порто-Франко сказал, что нохча уехал на такой же, как у меня, «тойоте», так?