– А оружие вернете?

– А что? Верну! Во-первых, я действую строго по закону, что взял, то отдал в целости. А во-вторых, на хрен кому нужен этот твой убогий ствол под экзотический патрон?

Шериф открыл оружейный шкаф, достал «ПМ» и сунул себе в карман.

– После выхода из города отдам. Пошли.

И мы пошли. Единственным зрителем оказался малыш Ричи, высунувший было нос из своей конуры, но потом спрятавшийся обратно.

Гости из Нью-Рино ждали в паре десятков шагов от последнего домика гостеприимного городишки Форт-Борегар, чтоб ему сгореть. Дождя не было уже третий день, облака поднялись, и даже солнце временами проглядывало. После зимней сырости погода радовала. Все кругом были довольны и улыбались. И шериф, и тощий в дорогом пальто, и два мордоворота, стоящих возле лифтованного пикапа на огромных колесах, – все они были сыты, слегка пьяны и наверняка удовлетворены трудами ночных работниц «Парадиза». Все отрицательные эмоции достались мне.

Шериф остановился на условной границе своих владений.

– Я, шериф Джонсон, властью, данной мне избирателями, определяю тебя как подозрительную личность без установленного места жительства и источника дохода, то есть бродягу. Какового бродягу и приговариваю к изгнанию с территории свободного города Форт-Борегар со всем движимым имуществом. Возвращаю тебе временно изъятый в целях безопасности пистолет…

Он достал из кармана и протянул мне стоящий на затворной задержке «ПМ».

– …Пустой магазин к нему и патроны.

Магазин шериф отдал мне в руки, а патроны зашвырнул в ближайшую лужу. После чего гордо повернулся к гостям и заржал. Мордовороты, схватившиеся было за автоматы при виде оружия, снова расслабились и заулыбались.

Шериф явно получал удовольствие от процесса. Чувствовал себя звездой эстрады и вещал, не глядя по сторонам. Ну а я медленно сдвигался правее, чтобы слуга закона и собственного кармана оказался между мной и комитетом по встрече. Пока зрители воздавали должное комическим талантам шерифа, сунул в окно затвора завалявшийся в кармане патрон. Не заметил его, когда последний раз заряжался. Нажал рычаг задержки. Выключил предохранитель, быстро прицелился и выстрелил в передок пижонского пикапа. Выбросил пустой пистолет в лужу и поднял руки.

Естественно, на меня тут же уставились два автомата и шерифский револьвер, но переход от благостного настроения был слишком внезапен, и дальнейшей стрельбы не случилось.

– Шериф, какого хрена?

Тощий в пальто недоуменно рассматривал окутавшийся паром капот машины.

– Джентльмены, я не подписывался его арестовывать для вас. Я могу это делать только по официальным запросам территорий. А так, по дружбе, только выгнал из города.

– А пистолет-то зачем было отдавать?

– Пистолет – его собственность. А частная собственность, джентльмены, это святое.

Шериф, похоже, еще не отошел от роли комика и по инерции пытался хохмить.

Пришла пора вмешаться и мне.

– Джентльмены, мне очень жаль, что из-за оплошности при заряжании оружия я случайно повредил ваше имущество. У меня есть деньги, и я готов компенсировать ущерб. Давайте вернемся в прекрасный город Форт-Борегар. Я уверен, в нем есть мастера, способные починить ваш замечательный автомобиль.

Тощий подошел ко мне вплотную, встал напротив:

– Очень жаль, что мне приказали доставить тебя с целой головой и руками. Но про ноги никто ничего не говорил, имей в виду. И про яйца тоже.

– Голова – очень тонкий инструмент. Иногда от боли в любой другой части тела содержимое головы необратимо портится.

Боже мой, что я несу? Но это дурной кураж от страха. Потом полдня буду сидеть трястись.