Ему снился дед, тот дед, который был отцом его матери. Они сидели вдвоем на берегу таежного озера и ловили рыбу неказистыми удочками из стволов молоденьких берез. Сон был странным и прежде всего тем, что Стас прекрасно понимал, что это именно сон. Он знал, что дед Иван умер тридцать лет назад, он абсолютно точно знал, что сейчас находится в салоне автомобиля. И все же сон был на удивление реальным. Даже поклевка выглядела настоящей. Чуткий поплавок из гусиного пера резко повело в сторону и потянуло под воду. Подсечка. И миг борьбы с сильной рыбой, отдающей все до остатка силы борьбе за право жить.

– Хорош лапоть, почитай на кило потянет, – жуя папиросу «Беломорканал», пробурчал дед.

– Ты живой, дед, или снишься мне?

– Смотря что ты, внучек, под словом «живой» разумеешь. Ежели оболочку мою телесную, так сгнила она давно уже. Дала жизнь деревьям и траве.

– Значит, снишься.

– А какая разница, Стасик? Тебе ведь поговорить с кем-то надобно было, душу излить. Тяжело тебе, я ведь вижу.

– Странный какой-то сон, раньше со мной такого не было никогда.

– Каждый день несет в себе что-то новое, да и не сон это вовсе, и я не привидение. Ты спрашивай, внучек. Канал слабенький, силенок у тебя еще маловато его удерживать.

– Что произошло с миром?

– Беда с Землей приключилась, Стас, а еще большая беда впереди грядет. Совсем люди связь с Землей-матушкой потеряли. Но ты о главном спрашивай.

– А что главное-то, дед? Как я здесь оказался? Почему? Зачем? Что мне делать дальше? Где моя семья? Живы?

– На эти вопросы ты и сам скоро ответы найдешь, а когда ответишь на вопрос, зачем, и все остальное станет понятным. А вот на вопрос «Что делать?» отвечу – ищи учителя. Много их будет на твоем пути, но нужного ты узнаешь. А путь твой только начинается.

– Какой путь, какова цель?

– Тернистый путь, Стасик, развилок на нем много, какую выбрать, от тебя зависит, и выбор цели – тоже твое дело. Свободен ты в выборе. Это большой дар – иметь свободу выбора, но и ноша нелегкая.

– Какая ноша, какой выбор? Дед, ты проще изъясняться можешь? Ты мне скажи, на кой я тут оказался – это же не мой мир? Как мне назад-то вернуться?

– Мир этот наш – и твой, и мой. А назад вернуться можно, но только дорогу надо до конца пройти.

– Ничего не понимаю, какая дорога? Да здесь день прожить, что подвиг совершить. Народ, не здороваясь, с ружей палит.

– На то тебе, внук, силы и даны, чтобы этот путь одолеть. Ищи их в себе и чаще задавай себе вопросы – ответы найдутся, поверь деду. Клюет, – дед не спеша стал подтягивать к берегу рвущуюся на свободу рыбину.

Озеро подернулось рябью, пошли волнами отражения сосен на глади воды, обстановка начала медленно растворяться. Только загадочная, многозначительная улыбка деда не исчезала и еще долго стояла перед глазами Стаса.

Открыл глаза. Проснулся, значит. А был ли это сон? Слишком все выглядело реально и правдоподобно. Стасу если и снились раньше сны, то, как правило, размытые, не имеющие четкой сюжетной линии. Он их и не помнил, собственно. Окружающая действительность с пробуждением изменилась мало, все тот же промозглый серый туман. Здесь вообще что-нибудь меняется? И какое время года сейчас? Судя по температуре за бортом, середина осени. Но какие могут быть субъективные ощущения в подобной ситуации?

А что наверняка стоило сделать, так это провести хоть какую-то разведку местности. Оседлав своего трофейного железного коня (двигатель завелся на удивление легко), двинулся по узким улочкам дачного массива. Сорок минут исследований ни к чему полезному не привели, если люди здесь и жили, то прятались весьма основательно, справедливо полагая, что ожидать чего-то хорошего от рычащего джипа не стоит.