Девушка вздрогнула, почувствовав, как её медленно опускают на землю.

– Вот так, отлично. Возможно, Кайлэх смилуется над тобой, – мужчина начал опускать своё оружие, – …и ты умрешь быстро, – в то же мгновение он снова направил на врага свой лук, готовясь выстрелить.

Однако этих нескольких минут затишья хватило, чтобы спаситель Лилит завершил свои приготовления. Когда стрела только начала путь по своей траектории, мужчина уже успел, крепко сжимая в руках девушку и цветок, взмыть в воздух, сделав невероятный для человека прыжок. У Лилит в этот момент всё поплыло перед глазами, и она потеряла сознание.

Огненная стрела потухла в снежном сугробе, так и не достигнув цели. Мужчина приземлился на ветку – и тут же перепрыгнул на другую, все быстрее и быстрее отдаляясь от преследователей.

– Вот ведь, – грустно вздохнул зеленоглазый парень – Оссиан – собирая использованные стрелы. – Я-то думал, он уже выдохся. Огромное количество цветов в этом году начинает напрягать. Лучше бы это и правда была светящаяся белка.

– Только не начинай, – буркнул ему в ответ стоящий рядом Роман и зашагал вглубь леса, поманив рукой остальных. – Возвращаемся, на сегодня охота окончена.

Лилит с трудом смогла разомкнуть веки. В глаза ей ударил солнечный свет. Она поморщилась и попыталась встать, но тут же снова упала, чувствуя, что ни руки, ни ноги её не слушаются. В голове крутилось множество мыслей, и девушке никак не удавалось их собрать. Голова гудела, и они разбегались в страхе перед здравым смыслом. Ночь, лес, светящийся цветок, грубые мужские руки – всего этого не было, а если и было, то не с ней.

Лёжа в кровати под тёплым одеялом, Лилит представляла, что находится в своей комнате. Её лишь на миг потревожил луч солнца, шаловливо забравшийся в дом. Сейчас она снова погрузиться в уютный сон и проснётся под щебетание весенних птиц за окном.

– Эй, не смей снова засыпать, я же видела, как ты пыталась открыть глаза, – грубый женский голос окончательно прогнал остатки сновидения. – Ладно-ладно, сейчас занавешу окно.

Когда девушка почувствовала, что свет в комнате померк, она нехотя открыла глаза и, кряхтя, приподнялась на локтях. Лилит увидела комнатушку размером не больше чердака в её доме. Однако пол, потолок и стены были словно изо льда, а мебель выдавала высшую степень зажиточности: картины на стене, судя по их виду, стоили дороже многих товарных лавок в городе, ковёр, похоже, был из шкуры самого настоящего волка, а диван, занимавший половину и без того маленькой комнаты, словно украли из королевского дворца. Неужели её привезли в другой город? А может, и вовсе в столицу! Нет-нет, быть такого не может.

– Закончила любоваться?

Обладательницей высокомерного грубого голоса оказалась женщина лет тридцати с короткими волосами странного цвета – они были серебряными. Да и одета она была необычно: в белое с красными вставками платье длиной чуть выше колена и короткую меховую шубу, скорее всего, из песца. Ноги обуты в довольно увесистые сапоги с похожим мехом. Её глаза сильно контрастировали со всем остальным – они были практически чёрными – и смотрели в упор на Лилит. В общем и целом, женщина производила довольно устрашающее впечатление. Она не была похожа ни на кого из тех, с кем О’Фаррелл доводилось общаться прежде.

– Так и будешь на меня смотреть? Да, возможно, для тебя я выгляжу немного странно, но…

– Скорее – пугающе, – Лилит сама удивилась, услышав собственный голос. Она не собиралась перебивать. Но женщину это, похоже, ничуть не смутило.