Алиса была в шоке. Она бросила трубку. Рухнула её последняя надежда. Девушка буквально физически почувствовала, как внутри у неё что-то ломается. Она крепко прижала к лицу ладони и просидела так пять минут, пока муж не спросил, что случилось.

– Олег, я не знаю, что мне делать. Люда отказалась мне помочь. Кажется, мы никуда не летим, ― обреченно произнесла Алиса.

– Ты что, издеваешься надо мной?! ― истерически закричал он, бросив вилку на стол. Дети уткнулись в свои тарелки. ― Я уже взял билеты! И что мне делать всю неделю, пока ты здесь свои статейки пишешь? А?

Муж оскорблял её, грозился улететь в Таиланд в одиночку. Близнецы растерянно переглядывались между собой. Свекровь уже звонила в дверь. Разочарованная Алиса сидела молча. Она обреченно смотрела на всё тот же кактус на подоконнике и думала: «Как хорошо, наверное, быть этим кактусом. Ему ничего не надо делать, никто на него не кричит, он никому ничего не должен».

В конце апреля погода стояла особенно недружелюбная: на дорогах лежали кучи грязного снега, образовывались лужи и ручьи. То и дело падал снег с дождем. В один из таких пасмурных дней Алиса шла на работу, укутавшись в большой шарф, накинутый поверх куртки, и думала о своем грядущем отпуске: «Наконец-то этот холодный апрель заканчивается. Самый нелюбимый месяц в году! Когда уже наступит май? Уже никакого терпения не хватает… Всегда перед отдыхом время как будто замирает». Сегодня она как раз планировала написать заявление и отдать его на подпись Пал Палычу.

Она вошла в офис, отряхнула верхнюю одежду от капель, переоделась и прошла на свое рабочее место. По пути она поймала на себе множество взглядов сотрудников. «Странно, что это с ними?» ― недоумевала Алиса. Она на минуту остановилась, прежде чем сесть за стол, ― решила осмотреться. Альберт с озадаченным лицом постоянно косился то на неё, то на экран монитора. Людмила сидела, приложив руку ко лбу, и делала вид, будто совсем не пялится на подругу. Другие сотрудники перешептывались между собой, а потом резко отвернулись и стали создавать видимость работы. «Нет, сегодня с ними точно что-то не так, ― подумала журналистка, но всё же решила проигнорировать коллег. ― Так. Надо сконцентрироваться на своей главной задаче». И она принялась писать заявление на отпуск.

«Прошу предоставить мне ежегодный оплачиваемый отпуск…» ― выводила каждую буковку Алиса. Она улыбалась, думая о том, как вечером они с мужем будут звонить в турагентство и выбирать лучшее место для отдыха. Она поставила дату и подпись на заявлении, бережно вложила листок в файл и отправилась в кабинет Пал Палыча. Коллеги снова молча проводили её взглядами.

По мере приближения к комнате редактора Алисе становилось всё отчетливее слышно, как он говорил по телефону и бесконечно перед кем-то оправдывался:

– Да нет же, я читал эту статью перед выпуском газеты! Может быть, заработался и слишком быстро пробежался по ней глазами… Вы же знаете, сколько дел мне приходится ежедневно выполнять, ― лепетал главный редактор. ― Обязательно возьму ситуацию под контроль. Даже не сомневайтесь, у нас выйдет опровержение!

«Похоже, кто-то очень сильно накосячил», ― подумала Алиса. Она уверенно открыла дверь и вошла к Пал Палычу. Тот был похож на разъяренного быка, увидевшего красный плащ матадора. Причем агрессия его была явно направлена на Алису. Он завершил разговор с пресс-секретарем горадминистрации и швырнул трубку обратно на свой старый телефон. Театральная пауза.

– Ну, здравствуйте, Алиса. Скажите мне, пожалуйста, чего вы добиваетесь? ― Пал Палыч тихо и медленно произносил слова, отчеканивая каждый слог. Его лицо покраснело, на лбу появилась венка, маленькие глазки еле виднелись из-под очков и хмурых бровей.