– Аркадий и Мария, поздравляю вас с законным браком, вот если он был бы незаконный, я бы вас не поздравлял, – тостировал Мишаня. – Говорят, что хорошее дело браком не назовут, ну и пусть говорят. Не забывайте друзей, если придем в гости, – угощайте, а то надоедите друг другу. Живите, размножайтесь, и всё будет у вас чики-пуки!

На лице невесты появилась гримаса недовольства, и долго не исчезала. Слово взял её брат:

– Ну вы это… Типа седня главный день в вашей жизни. Кароче, поздравляем… Если чё не так, я всё порешаю. Ну мы это – дарим телевизор. И это, как его… Горь-ка!

Сторона невесты очень беспокоилась, что свадьба не принесет дохода. Поэтому, когда мальчик озвучил сумму вырученных средств, аплодисменты прозвучали вполне искренне.

Всё разнузданнее были танцы, все пошлее конкурсы, всё пьянее, озверённее вздымался крик: «Горько!». Машин брат спьяну «наехал» на тамаду, молодого парня, и сказал, что за такую работу «ты хрен чего получишь». Невеста пару раз пропадала, на что-то обидевшись. Потом она устроила скандал Аркадию: «Почему твои друзья себя так плохо ведут и почему не все они с жёнами?» и «Почему такие неинтересные конкурсы?». А конкурсы для пьяной невзыскательной компании были самое оно: парни наряжались в ползунки и чепчики, пары танцевали, зажав между собой надувные шары, и даже была разыграна сказка «Теремок», и собственно Михаилом Потапычем был Мишаня. В конце истории жители теремка доверились ему, пустили внутрь, Мишаня навалился на обитателей жилища. Давка, куча мала! Смешно.

Закончилось всё традиционным тортом, кусок которого продали на «аукционе», броском букета невесты через голову (никто не поймал) и прощальным танцем молодых. Увенчал вечер Мишаня, который обходил столы и, пошатываясь, собирал алкоголь к себе в пакет.

Первая брачная ночь не получилась радостной. Маленькие амурчики с луками и стрелами валялись вокруг брачного ложа, как дохлые голуби. Маша устроила Аркадию «разбор полётов»: то ей его друзья были неправильными, то ей машины приехали не вовремя, то ей платье не понравилось, то некоторые родственники были слишком пьяными и неуправляемыми, то горячее подали слишком рано. А еще его мама на Машу нехорошо смотрела, музыка была несовременная, а Мишаня вообще кошмарный тост про брак сказал. Аркадий все приговаривал: «Машань, Машань, ну всё нормально, ну хватит, всё нормально…». Была ли у них первая брачная любовь – до сих пор неизвестно.

Так Машаня выдавила Мишаню из пространства Аркадия.

На второй день молодые пригласили гостей в придорожное кафе, которое «крышевал» брат Маши. Сама молодая была куда разговорчивей, нежели на свадьбе, и всё спрашивала у Аркашиных друзей, почему они пришли без жён. Её родственники норовили налить им побольше водки и предъявляли претензии, довольно агрессивно, когда встречали отказ или просьбу не «борщить». Её родня во главе с братом-бандитом была очень шумная, ор стоял несусветный, и сторона вчерашнего жениха, даже круглый розовощекий Мишаня, поспешила вежливо ретироваться, оставив Аркадия на растерзание.

В общем, стали Аркадий и Машаня жить-поживать да добра наживать. И не было этой сказке конца. Машаня завладела его банковской карточкой и отбирала всю мужнину зарплату. Сколько он получает, она была осведомлена прекрасно – бухгалтер по месту работы всё-таки. А на работу они ездили вместе. Получалось, что с женушкой Аркадий проводил круглые сутки, семь дней в неделю. А по выходным они гостили у её родителей, дядь, тёть. Пить Аркадию дозволялось только под присмотром Машани и только с её родней. Вся эта незамысловатая публика интересовалась, причем весьма досконально, всеми сторонами жизни молодой семьи, особенно тем, сколько получает Аркадий на заводе и в командировках, на что будут потрачены свадебные деньги. Аркадий снова пропал для своих друзей, и даже для Мишани.