Я расположилась на диване гостиной с бокалом воды, и каждое мгновение заверяла себя, что мне нужно успокоиться. Например, перестать раз за разом высматривать в толпе дочь, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Или уговаривать себя оставаться на месте и не вскочить, устремившись к выходу, тем самым нарушив все мыслимые и немыслимые приличия.

– Спасибо, – рассеянно отозвалась я.

– Здесь свекла, козий сыр… руккола. Очень вкусно.

Эмма подвинула ко мне целое блюдо с едой и я, исключительно из вежливости, взяла одну из корзиночек.

– А где дети? – спросила у хозяйки дома, на что получила довольную улыбку.

– О! Они под присмотром. Мой муж учит их печь печенье. С имбирем.

– Вот как? – вскинула я бровь, откусывая кусочек предложенного угощения.

Оно было волшебным, и во мне тут же проснулся аппетит.

– Да, у него отлично получается, поверьте.

Эмма смотрела на меня с интересом, который невозможно было не заметить, но в то же время старалась его скрыть. Это я тоже умела понять.

– Верю, – улыбнулась ей, доедая корзинку.

Со временем, проведенным в доме Волковых, я поняла, что именно почувствовала в машине, когда задавала Роме вопрос об их отношениях. Все ту же ревность, с которой мне нужно было бороться.

Ты уйдешь, Аня, а они останутся. И ты не имеешь права диктовать сейчас, как им жить дальше.

Даже если под этим самым «они» скрывались отношения Васнецова совсем не с Дианой, а совсем с другой женщиной.

– Странно, что мы до сих пор не познакомились, – сказала вдруг Волкова, глядя на меня прямо. И добавила, вероятно, на мой вопросительный взгляд: – Ну, я же вижу, как Рома на тебя смотрит, – она очень легко перешла на «ты».

И я на мгновение представила – вот это все окружение, моя дочь, которая наконец-то была счастлива среди сверстников, друзья, легкость, с которой мы общались… если это не может быть моим будущим, оно ведь может стать настоящим.

– А как он смотрит? – лукаво спросила в ответ, но от необходимости отвечать Диану избавили дети.

– Играем в прятки! – объявила ватага малышни, среди которых я не без облегчения увидела Леру. И все взрослые, включая меня, сорвались с места и разбежались по дому.

Я металась по второму этажу, открывая и закрывая двери комнат, и не представляя, куда мне податься. В крови играл адреналин. Несмотря на то, что игра была более чем детской, меня переполняли эмоции. Я позволила себе сегодня и сейчас быть свободной и счастливой. Беззаботной, как в детстве.

– Давай сюда! – шепнул взявшийся из ниоткуда Рома, потянув меня за руку за собой.

Мы оказались в какой-то подсобке. Полумрачной и крохотной. Большую ее часть занимал огромный шкаф, куда меня и увлек Васнецов.

Двери за нами захлопнулись, и мы оказались в кромешной темноте. При этом были прижаты друг к другу настолько тесно, что я ощущала всем существом тепло тела Ромы. И его сбивчивое дыхание, вторящее моему – прерывистому, даже рваному.

– Перестань так дышать, а то они нас найдут! – воскликнула, целиком погружаясь в эту детскую игру.

Даже чувствовала, как по венам все еще несется адреналин, разгоняя сердце до сверхзвуковых скоростей.

– Тебе могу сказать то же самое! – парировал Васнецов, и я почувствовала его дыхание в миллиметре от моих губ.

Мы замерли на несколько бесконечных мгновений. Даже кислорода между нами не осталось – настолько тесным было пространство. Я лишь ощущала, насколько рядом мужчина, от которого по сей час кружилась голова. От его запаха, от рук, которые привлекали сейчас меня к себе, при этом надежно удерживая, чтобы я не упала. От всего того, во что я так давно и бесповоротно влюбилась.