По жизненной сцене, с рожденья.
Бредут, спотыкаясь, на трасах земных.
Заблудшие божьи творенья.
Бесспорно поверив в свою чистоту
А кто, в исключительность даже.
Что подлость свою оправдают в поту,
А истинно чистых замажут.
Единственный страж, охранявший в веках,
Разжалован, сломлен и выгнан.
Его звали совестью, в бренных телах,
Теперь он почти что не виден.
Богатства растут, как хлеба на дрожжах,
Охранные свились структуры.
Безмерная наглость, бесстыдство в глазах,
Привычные стали фигуры.
Иных не допустят слепых поводить,
Охаяв прогонят с помоста.
Богатых опасно, теперь разорить
А нищих, слепых, очень просто.
За них не заступится страж никакой,
Один был и тот уж повергнут.
А ныне имущий народец лихой,
Возьмут, да и с должности свергнут!
Охраны растут, охраняя позор.
Нахальство, невежество, хамство.
Прикрылся защитой их плотненько вор,
Гордыня развилась и чванство!
Да сколько ж вам нужно, украсть у слепых?
Плодитесь, как черви в помойке.
Грабеж только крепнет, от жадности их,
От самой в тот век перестройки.
Так значить копилась в сознаниях тьма,
Годами под масками лживо.
По весям страны поползли, как чума,
В доверие втершись, плаксиво!
Чтоб честь уничтожить и совесть убить,
А души заполнить растленьем.
Как трудно нам, Господи, в грязи сей жить,
Твоим не внимают ученьям!
А как же им внять, коль закрыли глаза,
Не видя падения в пропасть.
Что толку, коль станем сильней в три раза,
А души сожрёт хищно черствость!
Зачем менять царя?
Нет, я не в лесть, а рассуждая,
Не шкурой личной, а душой.
Была страна совсем другая,
Чужой, растерзанной, больной.
Кто видел злыдни девяностых,
Шакалов помнит, рвавших плоть.
Воров копеечных, маститых,
Не просто их всех превозмочь.
Их треть страны и ныне ропщет,
Вторая сникла, лишь шипит.
Богатств нынче – много хочет,
Другой царь, мол, озолотит.
Зачем царя менять народу,
Когда он поднял всю страну?
Забрав у тех, кто под свободу,
Вёл против честности войну.
По справедливости давайте
Оценим наш Российский рост.
За гниль чиновников, не хайте,
Что каждый третий там прохвост.
А как хотите из болота,
Да чтобы были все чисты?
С грязи полезла вся сволота,
На все доходные посты.
А выбирали их вы сами,
Бездумно тыча в бюллетень.
Что, под спиртовыми парами?
Или была в тот день мигрень?
Непросто нечисть обнаружить,
Да по закону развенчать.
Коль сатане так верно служат,
Ведь могут в Лондон убежать.
К ним подобраться невозможно,
Рубя гнилую часть сплеча.
Трусливы очень, врут безбожно,
Взорвётся Запад зло крича.
Всё это их родные люди,
Солдаты воинства – от тьмы.
Они друзья им, а не судьи,
Преступно хитры и умны.
А кто подумал, что так много,
У нас предателей в стране?
Что ж так не судят себя строго,
Со всеми ими наравне?
А то выходит, сами с грязью,
А только в князи бы пройти?
Нам дай и всё, виновен – дядя!
А ты бы смог страну спасти?
Иль только хаять бы всех строго,
Да по задворкам обсуждать!
Орущих, жаждущих, так много,
Попробуй их по услаждать.
Себя судите больше, люди,
Внутри ведь все мы не чисты!
Побудьте сами себе судьи,
Чем лезть на высшие посты!
Чтоб всех судить, не зная толком,
Всех обстоятельств и проблем.
Да на царя рот щерить волком,
Стань сам кристальным, перед тем!
Зачем царя менять народу,
Ведь тот, кто правит, без нужды.
А кто придёт, начнёт в угоду,
Себе присваивать дары.
Плебеев много расплодится,
Скорей стремясь, разбогатеть.
Родня сполна обогатится,
Уж лучше с нынешним потеть.
Себя судите так же строго,
Как всех живущих на земле.
Тогда воров не будет много,
И меньше будем жить во зле!
Элитные тела
Сидят на трибунах тела,
С обличием бывших борцов.
Решают сограждан дела,
Детей, матерей и отцов.
Не то, чтоб жилось бы, как им,
А просто б держались штаны.