Под шквалом ветра, очумев.
Подверглось все живое пытке,
Согреться так и не успев.
Свернулись трубочками листья,
Под ветром падали цветы.
Красоты злым порывом чистя,
Ворвались вихри, с пустоты.
Не любит зло улыбок мира,
Им в радость горе, боль и плач.
Оно должно купаться в жире.
Чужой же радости – палач!
У зреет счастье, свирепеет,
Пока со свету, не сживёт.
Но мир пред ним ещё робеет,
Никак себя же, не спасёт.
А свет все ждет, когда попросят,
Разгул стихии приструнить.
Но рабски козни ветра сносят,
Надеясь как-то подружить.
Не получается: чтоб свету,
И ветру с Тьмою угодить.
Вот толком все и, не согреты,
И мир, не могут сохранить.
А о стабильности и вовсе,
Не могут даже и мечтать.
Годами тьму, об этом просят,
Но, не желает она дать!
При свете меньше достаётся,
Во тьме – несчётно много раз.
Вот тьма хитро, не поддаётся,
Подмяв движенья, светлых масс.
Зима умчалась
Чарует новое, рождаясь
Восторгом души спеленав.
Зима умчалась вдаль, прощаясь,
Пургой беззлобно пошвыряв.
Всему свое приходит время,
Не изменяют годы срок.
Тоскуя, ждет в темнице семя,
Пустить на волю свой росток.
Как только солнце приласкает,
Обнимет с нежностью весна.
Всё разом дружно расцветает,
Стряхнув с себя остатки сна.
Листочки зеленью покроют,
Худобу спрятав у стволов.
И запоют в них и завоют,
Солисты разных голосов.
Кто очень дивно и красиво,
Кто грубовато забася.
А то надрывно и плаксиво,
Крик издадут и песня вся.
Под вечер звуки прекратятся,
Не вдохновляют фонари.
И снова песни возродятся,
С приходом утренней зари.
Спасибо матери-природе,
Спасибо Богу и весне.
За солнца свет на небосводе,
За нежный лучик на окне.
Уродливый прогресс
Уродливый прогресс – природе наказанье,
Вселился будто бес – в процессы созидания.
И меркнет красота воссозданная Богом.
Прикрыта чистота, свинцово-серым смогом.
Куда ни посмотри, присутствует уродство,
При всполохе зари, помоек грязных скотство.
Повсюду рев машин, не песнь счастливых пташек.
Природы «господин», им не дает поблажек.
Бегут все от людей, как от чумы бубонной,
Птиц меньше и зверей, в природе разоренной.
Какой же то прогресс, коль жрут себе подобных,
Бьют взрослых и детей, зверей не защищенных.
Леса не берегут, свирепствуют пожары,
Ломают, рубят, жгут, как дикие хазары.
Изводят красоту и легкие планеты,
От жадности в поту, мехами разодеты.
Опомнитесь скорей, природа ополчится
И будет гнать взашей, пока не защитится.
Потопами, огнем, морозами и зноем,
Поесть не соберем – от голода завоем!
Пошел уже процесс, земля дрожит и злится,
Не будут грызть прогресс, коль не родит землица.
Любите мир вокруг, кормилицу планету.
Она пока нам друг, хоть донага раздета.
Разорвана дымит, наносят взрывом раны,
Коль вновь не уродит, не ждите с неба манны.
Десятки тысяч мрут, от вируса по миру,
Но люди не поймут, что хватит, не до жиру.
Есть Бог и есть Закон, извечный для Творенья,
Не утвердит ООН, программу во спасенье!
У каждого душа и в ней частица Бога.
У каждого одна – к Нему в тиши дорога!
Гурманы
Идем, как по лезвию бритвы,
Узка грань: от зла – до добра.
Спасают порою молитвы,
От кармы – миров топора.
Уму мнится – дело благое,
Убийство животных, не вред.
Мычат, отбиваются, в вое,
От стада двуногих калек.
Бессчетно лишающих жизней,
Чтоб жадно насытить себя.
В слепой безобразной корысти,
Живое бездушно губя.
Себя возле них не поставят,
Под нож или острый топор.
Природу казнить продолжают,
Себе умножая позор.
От голода люди не вспухнут,
Коль больше не будут зверьми.
Есть злаки, растительность, фрукты,
Опомнятся, станут людьми.
Поймут, что мы все здесь – от Бога,
По плоти, крови и мозгам.
Но разума видно, не много,
Едят коль подобных, как сам!
Как ад корпуса скотобоен,