− Марисабель…

− Кто ты? – подала сдавленное тихое бормотание. В этот момент голова мужчины медленно поднялась вверх, открывая взору серебристого цвета волосы, испачканные в чем-то вязком и красном. Он посмотрел на нее своим стальным серым, колющим взглядом и произнес:

− Я сожжен, помоги мне.

После слов пламя вспыхивает моментально, тело мученика начинает гореть огнем. Его крик оглушает Марису, заставляя задохнуться от ужаса и отшатнуться назад. Он был самым настоящим исписанным полотном, как лист бумаги измазанный красными чернилами. Единственное, что она смогла разглядеть перед своим пробуждением, как вдоль позвоночника вырезанными буквами написано «Изгнанный».

Маттсон просыпается в поту. Все ее тело трясла настолько сильная дрожь, что кровать уехал от своего положенного места на целых пять метров. Скинув одеяло с ног и сев на край кровати, Мариса судорожно бегала глазами по всему помещению в поисках зеркала.

«Никогда не видела таких снов, не думала, что мозг способен выдавать такие страшные картинки…»

− Кто он? Почему вообще требовал моей помощи? – размышляя в слух, девушка включила свою настольную лампу в виде раскрывшегося лотоса, чтобы небольшое свечение хотя немного согрело ее душу.

Помолчав еще пару минут, девушка решила отвлечься.

«Стоит взбодриться, раз проснулась»

Свалив все на события последних дней, Марисабель встала с кровати и прошла в ванную, чтобы смыть остатки того кошмара, освежив разум.

Часы показывали пол шестого утра. Ложиться обратно нет смысла, поэтому Маттсон все-таки решила спустится на кухню, чтобы заварить себе ягодный чай.

На столешнице рядом с сахарницей стояла недопитая кружка эспрессо, наводящая на мысль, что из нее пили совсем недавно.

«Опять она пьет кофе. Даже сквозь годы терапии ее любовь к этому напитку не иссякла»

Запах крепкой арабики возвращал в те дни, когда девяти летняя Мариса сидела на диване вместе с бабушкой и ела карамельный попкорн, а по телевизору шли юмористические передачи. В такие моменты Белла обожала заваривать чашку крепкого кофе без молока и сахара, дабы насладится всем спектром вкусов свежезаваренного кофе. Аромат тех времен до сих хранится в маленькой коробочке воспоминаний, которая лежала на видном месте в девичьем разуме.

«Это были те самые года, когда все проблемы были чужды»

Подойдя к окну в гостиной и раздвинув пальцами жалюзи, эбонитовые глаза увидели лишь туман с восходящим рассветом. Небо окрашивали багровые цвета, напоминая ей о плохой стороне времен своего маленького возраста.

Мариса всю жизнь боялась трех вещей – крови, темноты и неизвестности. Это были табу, которые она боялась переступать. Страх крови появился в школе, после случая с Карлой, а страх темноты возник намного раньше.

Восьмилетняя Марисабель играла на улице со своим истертым до дыр самодельным воздушным змеем. Бегая по лужайке на заднем дворе дома, детское внимание зацепила открытая дверца старой дряхлой кладовой для садовых инструментов. Решив утолить свое любопытство, Маттсон зашла в ту злосчастную комнатушку.

Дальше было по классике жанра. Невнимательность малышки стало для нее наказанием за необдуманный поступок. Не заметив, как старое скрипучее древо захлопнулось за спиной, девочка с большим интересом разглядывала все принадлежности для сада своей бабушки. Шагнув к большой грабли для скошенной травы, миниатюрная ладошка тронула рукоять большой палки, от чего та начала покачиваться в разные стороны.

Испуганная Мариса стала отступать, пока не оказалась вплотную к стенке. Коснувшись белого выключателя за своей спиной, комната погрузилась во мрак. Детское воображение рисовало страшных монстров и чудовищ, что стояли и наблюдали за ней в этой темноте. К тому моменту, когда прибежала Изабелла, Марисабель сидела на полу сарая, держась за ноги, и тихонько плача.