Водитель в громкоговоритель объявил остановку. В салон вошел молодой человек с утонченными чертами лица, у него был прямой нос и высокий лоб. Большими карие глаза светились каким-то странным огнем. Юноша неторопливо прошел по салону и остановился около пустого сиденья, рядом с Овальским и ребенком.

– Извините, здесь свободно? – он виновато улыбнулся.

– Да, конечно, присаживайтесь, пожалуйста, – ответил муж Кейлы.

Молодой человек осторожно снял с плеча рюкзак и сел рядом с мужчиной и девочкой. Муж Кейлы услышал тихое тиканье, которое раздавалось то ли в автобусе, то ли в рюкзаке молодого человека. Шум закрывающейся двери на мгновение заглушил трудно уловимое тиканье, и автобус тронулся с места. В этот момент раздался взрыв.

Кейла ответила на звонок:

– Да, слушаю, майор. Ты нашел рабочих, о которых я тебя просила?

– Да, полковник, – голос в трубке поник.

– Когда доставишь их ко мне?

– Не знаю, – представитель Вифлеема замолк.

– Как это не знаю? Ты что, забыл про сроки, которые я тебе установила? Мне нужны эти люди сегодня! Срочно! Ты слышишь меня, майор?

Из трубки доносилось только тяжелое дыхание.

– Что ты молчишь? В молчанку решил со мной поиграть? – полковник начала выходить из себя.

– Никак нет. Я нашел двенадцать рабочих, но все они мертвы, – майор выдержал паузу, а затем продолжил: – Их обнаружили час назад в микроавтобусе, на котором нужные нам люди возвращались домой из Иерусалима. Водителя на месте не оказалось. Тринадцатого рабочего найти пока не удалось. Этим двенадцати бедолагам перерезали горло, – голос в трубке затих.

Овальская с трудом перевела дыхание, такого развития событий она никак не ожидала.

– Вот что, майор, срочно объяви в международный розыск тринадцатого рабочего и водителя микроавтобуса. И держи меня в курсе, как идет расследование этого преступления.

Выбежав из кафе, Кейла села в автомобиль «Форд Мустанг», ловким движением установила на крыше сирену и на большой скорости помчалась обратно на работу, ей нужно было срочно связаться с Эфраимом Галиви. В два часа ночи в резиденции премьер-министра состоялось чрезвычайное совещание.

***

Услышав громкие голоса, Аарон вышел из палатки и увидел огромную толпу, возглавляемую старейшинами. В отличие от своего брата Моисея, Аарон был красноречив, находчив и за словом в карман не лез. Убеждение людей было его призванием, и когда соплеменники обступили его со всех сторон, он остался спокойным и доброжелательным. С недоумением он поглядывал на людей, пытаясь понять, чего они хотят. Наконец Аарон поднял руки вверх и мягко, но громко произнес:

– Люди! Наберитесь терпения, ибо Бог за нами наблюдает! Он помог нам обрести свободу и скоро приведет нас на Землю обетованную, где мы найдем свой рай.

Евреи замолчали и опустили головы. Воцарилась тишина, которую нарушил негромкий шум. Из толпы протиснулся Исхак, его глаза горели гневом, превозмогая страх, он приблизился к брату Моисея. Он был слишком молод, чтобы перечить мудрому Аарону, его руки дрожали от благоговейного трепета. Исхак набрал в легкие воздуха и гневно выкрикнул:

– А где твой брат?!

– Моисей сейчас общается с Богом, чтобы передать людям волю Всевышнего.

– Волю?! – завопил Исхак. Его худое лицо вытянулось, глаза округлились, ноздри вздулись от возмущения. – Моисея нет больше двух недель, он бросил нас умирать в этой пустыне. А ты прикрываешь его!

– Наберись терпения, достопочтенный. Бог наблюдает за нами с небес и желает нам только добра, – голос Аарона стал еще мягче. Чтобы погасить бурю в душе Исхака, Аарон обращался ласково и добродушно, но наполняя свои слов неоспоримой убедительностью. Однако Исхак был безразличен к увещеваниям: