Иван рассказал, что однажды он в очередной раз сильно поссорился с отцом, перед самым призывом на действительную службу. Между ними случилась драка, да такая, что Ивану отложили призыв на полгода: образовалась трещина в ключице, и были сломаны два пальца на правой ноге.

Что такое русский армейский призыв, я тоже точно не знаю, но, если судить по собственному опыту в Бразилии, вряд ли служба в вооруженных силах в обеих странах сильно отличается. Я служил год и вовеки веков не забуду! Еле ноги унес! А у нас ведь океан теплый и погода куда комфортнее, чем в России, где еще и океаны ледовитые, а погоды ядовитые! То зной, то холод! А если уж дожди зарядят – держись! И мать, и отец рассказывали. Они, пожалуй, только в этом совпадали друг с другом.

Иван все же в армию попал и пробыл там не два года, как у них положено в сухопутных войсках, а три. Это потому, как он мне объяснил, что служил на Северном флоте. Один раз сказал, что где-то недалеко от их ледяного города Мурманска, а потом упоминал еще и Новую Землю.

Они, русские, почему-то все время доказывают миру, что льды Северного Ледовитого океана, аж до самого полюса, их Родина. Там минус шестьдесят градусов по Цельсию почти круглый год, ни один человек не может выжить, а они готовы за это биться до смерти!

Тут, конечно, что-то другое – не то нефть, не то газ возлежат там на страшной черной глубине, а еще определенно есть что-то, связанное с военной доктриной. Я бы не стал так думать, если бы не шлепнутые американцы, канадцы, норвежцы и даже тихие датчане тоже бы не претендовали на этот полюс вечной мерзлоты.

Вот там и служил моряк Иван Голыш. Там и закалялся. А потом, много-много позже, повис у нас, в теплом краю, на шнуре от гардин.

За три года его службы папаша сильно сдал, и когда Иван наконец вернулся, тот уже был совсем не тем злобным и сильным мужиком, который провожал сына во флот тычками и пинками под задницу. Да еще ключицы и пальцы ему ломал!

Да и мать заметно состарилась. Досталось им с сестрой Ивана за те три года от стареющего монстра-папаши!

Иван решил не оставаться в их нищем городишке, тем более тогда в России многое уже поменялось. Вроде бы и страны уже такой не стало, то есть СССР. Все скукожилось, сжалось, окончательно обнищало. В общем, уходил Иван служить в одной стране, а возвращался со службы уже в другую. Кроме того, он не хотел жить в маленьком городе, в котором и нормальной-то работы нет. Тут и раньше ничего путного нельзя было найти, а теперь-то уж и подавно.

Мне лично это знакомо. У нас ведь так же: маленький город – это почти приговор к нищете. Никуда толком не устроишься, разве что запишут в какую-нибудь шайку и, если не грохнут на уголовных разборках, непременно упрячут на полжизни в тюрягу.

Я как-то попал в такой же переплет в нашем огромном Сан-Паулу. А случись это в провинции, точно бы пропал! Там ведь все на виду, под кустом не спрячешься. А тут Россия…

Словом, уехал Иван Голыш в Москву, а через три месяца туда прибежала и его сестричка Надя. Вся в соплях, в слезах. Рассказала, что папаша их начал очень сильно пить, лупит мать, а та боится его и даже к ментам не обращается.

Иван пригрел сестренку в общаге, где сам только накануне пристроился, и поехал в их славный городишко договариваться о новых правилах поведения с отцом.

Как они там договаривались, я не знаю, но результатом стал арест Ивана за жестокое отношение к родителям (это он мне так сам сказал). Насколько я понял, жестокое отношение было к одному из родителей. Однако этот родитель вскоре сам пришел к ментам и попросил прекратить дело.