— Чего дрожишь? Замёрзла?

Яна едва не подпрыгнула, поспешно шмыгнула в дом, стараясь не споткнуться в темноте. Не хватало ещё для полного счастья рухнуть носом в паркет! Она и без того напортачила, легенду дурацкую придумала про якобы собственную алчность. Нет, деньги-то ей и правда нужно достать, но ведь не для себя!

— Я бы выпила чего-нибудь. — Янка ожидала, что вспышка света ослепит, но была приятно поражена.

Дальняя стена справа от лестницы замерцала мягким переливчатым сиянием, плавно переходя от лиловых до бирюзовых оттенков. Встроенная подсветка очень кстати гармонировала с обстановкой холла, но оценивать роскошь и вкус хозяина дома девушка не желала. Она здесь не на экскурсии по теме «как живут бандиты», а вполне с определённой целью.

— Водку? Или коньяк? Чё предпочитаешь, крепкое пойло или слабенькое? — насмешливая улыбка тронула губы Артёма, он повернулся к огромному бару, жестом предлагая Яне самой выбрать спиртное.

Намекает на конфуз в кабаке, когда она неумело поперхнулась виски. Яна притворилась, что не смутилась и проглотила его насмешку. На самом деле, она пила только белое вино, но употребляла редко, в компании с подругами, или на торжествах. Однако, сейчас её посетила спасительная мысль, что крепкий алкоголь притупит разум, и она сумеет расслабиться. Нельзя всё испортить, риск увеличился, она уже на территории Артёма, и дальнейшее совершенно непредсказуемо.

Набравшись смелости, Яна наугад вытащила из вместительного нутра бара пузатую бутылку, быстро плеснула в два стакана, не читая названия. Конденсат на таре куснул холодком дрожащие пальцы, и она чуть вздрогнула. Шерханов лишь вздёрнул бровь, но никак не прокомментировал её выбор. Янка натянуто улыбнулась, наконец, пристально разглядев его всего, с головы до пят.

Довольно высокого роста, поджарая фигура. Лет тридцать — тридцать три ему, наверное, тёмно-русые, почти пепельные волосы, подстриженные модно, на современный манер, правильные черты волевого лица. Пожалуй, плотно, даже надменно сжатый рот и цепкий взгляд пронзительно-синих глаз придавали чертам превосходства, но чего не отнять, так эта мужской харизмы. Ну, хоть не урод…

Напиток жгучим огнём скатился по гортани, опалил желудок, и Яне потребовалось секунд пять, дабы вдохнуть. Что это за гадость, было плевать, но, судя по градусам, забвение наступит очень скоро, а ей именно то и нужно. Однако, не успела она следующий сделать глоток из стакана, как рука Артёма властно стиснула её пальцы, и Яна была вынуждена разжать их, потому что от такой хватки больно хрустнули суставы. Так и не опробованное толком спиртное перекочевало на каминную полку, а на её непонимающий взгляд Шерханов, хищно усмехаясь, тихо приказал:

— Тормозни, крошка. Накидаться текилой успеешь, тут этого добра с избытком. Давай-ка лучше займёмся делом. Иди сюда, снимай  с себя все тряпки. Хочу посмотреть, чё ты под ними прячешь.

***

Повторять не пришлось. Девчонка покорно шагнула к нему, глядя в глаза, и нарочито медленно, легонько дразня, принялась избавляться от одежды. Сначала завела руки за спину, и расстегнула молнию на платье, затем движением плеч уронила его на пол. Её кожа была безупречной, матово-розовой, лишь давний шрам  слегка портил впечатление. Неожиданностью было простенькое нижнее бельё, чёрное, без всяких эротичных кружев, трусики с высокой посадкой закрывали пупок, а лифчик полностью скрывал грудь.

Ноги длинные, изящные щиколотки, полные бёдра. Артём одобрительно хмыкнул, видя, что Яна не пыталась закрыться от его оценивающего взгляда, хотя что-то по-прежнему его тревожило. Неужто не соврала, что искала с ним встречи ради чёртовых бабок? Готова раздвинуть ляжки по его требованию, выполнить любой каприз, за который он щедро отвалит зелёных?