Нет ни малейших сомнений в том, что биология сотрудничества и обнаружения отступничества глубоко укоренена в нашей ментальной архитектуре как поведенческое наследие. Вот как высказывается об этом биолог Эдвард Уилсон в своей книге «Смысл существования человека»:
Конфликт между двумя этими силами можно лаконично выразить так: внутри группы эгоисты берут верх над альтруистами, но группы альтруистов оказываются сильнее, чем группы эгоистов. Далее я рискую скатиться в чрезмерное упрощение, но все же переформулирую эту мысль еще раз: индивидуальный отбор стимулировал грехи, а групповой – добродетели (Wilson, 2015, p. 33; Уилсон, 2015, с. 31).
В процессе научных изысканий экономисты пришли к выводу, что в человеческих обществах добровольный обмен является одной из самых важных форм кооперации[21]. Рассмотрим историю, рассказанную британским экономистом Ричардом Редфордом, который во время Второй мировой войны был взят в плен немцами и оказался в лагере для военнопленных:
После того как люди попали в плен, они, столкнувшись с ограниченным размером и равенством пайков, быстро осознали нежелательность и неуместность подарков в виде сигарет или продуктов (и для себя лично, и в отношении других). «Доброжелательность» переродилась в торговлю как более справедливое средство максимизации индивидуального удовлетворения.
Через две недели после пленения мы оказались в транзитном лагере в Италии. По прибытии мы сразу получили четверть недельного продовольственного пайка от Красного Креста. Объем торгов на лагерных «биржах» значительно увеличился. Все начиналось с прямого бартера, когда, например, некурящий человек отдавал товарищу сигареты и получал взамен пайковый шоколад; ему на смену пришли более сложные обмены, вскоре превратившиеся в общепринятый обычай (Radford, 1945, p. 190–191).
Редфорд отнюдь не утверждал, что в подарках было нечто неправильное. Наоборот, даже в лагере для военнопленных люди находили выгодные для себя и другой стороны способы «платить натурой, торговать и обмениваться». Мы еще вернемся к вопросу о том, что для этого люди должны обладать способностью к абстрактному мышлению: для понимания того, что выгодно вам, я должен уметь поставить себя на ваше место. Именно это и происходит в случае добровольного обмена: я должен предложить вам нечто, в чем вы действительно нуждаетесь[22].
Экономическая логика совместного использования
До настоящего времени экономический рост был следствием расширения возможностей предпринимателей и производителей правильно понимать желания потребителей. Когда купец, направлявшийся на Острова пряностей в южной части Тихого океана, размышлял о том, какие специи необходимо закупить, он ориентировался не на собственные вкусовые предпочтения, а на представления о том, что по возвращении захотят приобрести у него покупатели в Венеции или Париже. Изобретатель ищет новые способы организации производственного оборудования с большим сроком службы, что позволит выпускать продукцию более высокого качества с меньшими издержками. Предприниматель пытается вообразить новые продукты, которые никто никогда не видел, но как только увидит, сразу же захочет заполучить их.
Иной будет третья экономическая революция. Совместное использование – одно из основных понятий этой книги, так как оно находится в центре Завтрашнего дня 3.0. Для лучшего понимания значения совместного использования я процитирую отрывок из книги Мэтта Ридли «Рациональный оптимист». Ридли не первым говорит об этих вещах, но его описание просто изумительно:
«Король-солнце» (Людовик XIV, правивший Францией с 1643 по 1715 г.) каждый вечер ужинал в одиночестве. Он мог выбирать из сорока блюд, подаваемых на золоте и серебре, и 498 человек с ног сбивались, чтобы приготовить все эти кушанья. ‹…› Обычная французская семья должна была сама стряпать себе пищу и платить налоги, чтобы содержать королевских слуг во дворце. Напрашивается вывод: король Людовик XIV был богат