Я села и поежилась. Вот я снова мерзну рядом с ним, хотя льдин не наблюдается, а за окном, обрамленным тяжелыми бордовыми портьерами, даже светит солнце. Но на сорок втором этаже, рядом с замкнутым (и чокнутым?) гением казалось, что мы выше солнца, чьи лучи сюда никак не добивают.

— Если я попрошу вас, описать вдохновение, что придет вам на ум, мисс Стоун? — спросил Маккамон.

— Радуга.

— Почему именно она?

— Сначала ты творишь через силу, превозмогая шторм, дождь, другие катаклизмы, а после входишь во вкус, тучи рассеиваются, и в ярком небе вспыхивает яркая цветная радуга. Этот миг для меня и есть вдохновение.

Маккамон внимательно смотрел на меня поверх сложенных домиком пальцев, пока я говорила.

— А для вас?

— Для меня вдохновение это колодец.

Сырая темная дыра в земле. Кто бы сомневался.

— Избитый пример, — сказала я вслух.

— Возможно, но колодец можно наполнить, а радугу вызвать вам не под силу. Только довериться милости небес.

— Логично. И как вы пополняете вдохновением в своем колодце?

— Женскими оргазмами.

Аж в подушечках пальцев закололо. Вот он, эксклюзивный материал, ради которого я сюда пришла. Чутье не подвело Элеонору.

Но сейчас меня, как крайне заинтересованную сторону, волновало и кое-что еще…

— Женскими, — повторила я многозначительно.

— Только женскими, — подчеркнул Маккамон.

— То есть вы с женщинами не спите, можно я все-таки спрошу об этом прямо?

— Можно. И мой ответ — нет.

— Ни с одной?

— Это не имеет отношение к делу. Я спал с женщинами, разумеется, но вдохновляет меня только женский оргазм. Мои оргазмы вас волновать не должны. И предвосхищая ваши вопросы, нет, я не сплю с мужчинами.

— Кхм, — прокашлялась я, — ладно. Вот для чего вам необходимо первое правило — «не сдерживать эмоции во время секса»?

Он едва заметно улыбнулся.

— Думал, придется повторить все заново. Рад, что вы меня слышали.

Несмотря на то, что извивалась от его пальцев, как мартовская кошка. Спасибо, мистер Маккамон, что упомянули об этом.

— А вы вызываете у женщин только приятные эмоции или негативные тоже, мистер Маккамон?

— Мы можем обговорить это, поскольку я не знаю вас, а вы не знаете меня, и мы не знаем, какие эмоции может пробудить в вас наше взаимодействие.

Какая обтекаемая фраза… Больше конкретики, мистер. Со мной такое не пройдет.

— Например? Плетки, избиение, подчинение?

— Только если вы сами попросите об этом. Это входит в один из других подпунктов контракта.

— Там много пунктов?

— Десять.

— Как заповедей?

Он снова улыбнулся.

— Я не господь Бог, а вы не похожи на Моисея, мисс Стоун.

— Ладно. Первый мы обсудили. Теперь второй.

Он замолчал, позволяя самой вспомнить его слова. Что ж, на память я не жаловалась.

— Никогда не заниматься сексом вне работы. И без вас.

— Хорошая концентрация, мисс Стоун, — похвалил он. — Да, у вас не должно быть других партнеров во время нашего соглашения. Только рядом со мной вы должны получать наслаждение. Но в этом правиле есть исключение, разумеется. Рано или поздно, вам захочется большего. Вы захотите полноценного мужчину. Или женщину, зависит от вас. Я не могу вам дать этого, но мы можем найти вам пару.

Вашу ж мать! Он это серьезно?!

— То есть вы… — вдох-выдох. — Вы никогда не займетесь со мной сексом, но найдете мне мужчину, который сможет оттрахать меня не только пальцами?

На лице Маккамона не дрогнул ни один мускул, когда он ответил:

— Да.

Собственно, а чего ему нервничать? Я ведь далеко не первая, кому он это предлагает. И вряд ли последняя, кто обсуждает с ним собственные же оргазмы. Женщины для него… ну как фабрики по производству оргазмов.

И нужны они ему ради высокого искусства, разумеется.