Попов быстро нажал пару кнопок и поднёс телефон к уху. Подождав пару секунд, он начал говорить:

– Ало-о-о! Пап! Тут у меня телефон хотят отобрать!.. Гоха какой-то… Старший лейтенант! Ага… Да. Хорошо!

Он убрал телефон от уха и на весь зал крикнул:

– Я оставлю у себя телефон! Вам скоро позвонят, мистер сверхглавный начальник-пододеяльник!

Старлей проглотил оскорбление, терпеливо проходя по рядам с коробкой для телефонов.

Очередь дошла до парты, где сидел я с Поповым. Офицер протянул руку к моему соседу, ожидая, что тот положит в неё телефон. Тот лишь молча уставился в глаза Гохи.

– Сдавайте. – потребовал офицер.

– Да нет же! – наотрез отказался Попов.

– Сдавай!

– Вам сейчас позвонят…

Резким движением Гоха вырвал телефон из рук Попова и кинул в коробку. Дуэль закончилась словами:

– Приказы не обсуждаются!

Я молча сдал телефон. Было бы глупо лезть под горячую руку.

Попов сложил руки на груди и с недовольным видом опустился вниз по скамейке.

– Пизда вам. – тихо пробурчал он.

Офицер убрал коробку с телефонами в стол и уселся на стул поудобнее.

– Вы получите всё необходимое со складов академии. Сейчас я вам всё расскажу… – продолжил он инструктаж.

Снова монотонная тирада, которая погрузила меня в сон. Время пролетело незаметно.

После окончания инструктажа несколько «старшаков» подошли к залу и проводили нашу группу до кубарей. Мне довелось увидеть огромные каменные залы, освещаемые факелами. В одном из них стояла подобная римским колонна, на которой висели лица отличившихся курсантов.

«И почему они все живут в каком-то замке?.. Сейчас двадцать первый век. Это по-настоящему странно!»

Медленно начал говорить старшекурсник, начиняя вековой мудростью каждое слово:

– Да, пацаны. Вот вы и здесь, зеленые и несмышлёные. Сами выбрали такой путь? Поступить сюда – значит иметь желание всю жизнь исполнять приказы без лишних вопросов. Большинство из вас взвоет на первых порах, но смирится.

Многие согласились. Они действительно готовы делать то, что им скажут, при этом лишний раз не задумываясь.

В моей голове тут же возникло сомнение:

«Такая ли жизнь мне нужна? Конечно, каждому своё, и это тоже важно. Но я… Такой ли я?»

Новый дом

Нас проводили до башни, в которой расположено общежитие. В каждой комнате по пять спальных мест и отдельный санузел.

«Всё не сахар, но всё же это не сотня потных мужиков под боком…» – обрадовался я.

О присутствии здесь курсантов до нас говорили лишь редкие записи, нацарапанные на стенах и тумбочках. Чаще всего писали годы своей службы либо матерные слова.

Из любопытства я заглянул за прикроватную тумбочку. Там, спрятавшись за нитями паутины, зияла высеченная надпись:

«Убирайся!»

Нам велели расположить вещи согласно тому, как это указано в уставе. В тумбочках – предметы первой необходимости. В шкафу – повседневная форма и спортивная.

Я занялся делами, раскладывая вещи по нужным местам.

«Это лучше положить здесь, а это здесь. Вдруг я буду спешить или опаздывать?..»

В кубарь зашёл Попов, смутьян с влиятельным предком.

Пройдя мимо, он сел на кровать, опустил голову и начал навязчиво хлюпать носом.

Я продолжил заниматься делами, не без интереса поглядывая в его сторону. Всё тот же мрачный тип, уставившийся на пол, но что изменилось? По щекам катились слёзы – чистый янтарь в лучах уходящего солнца.

Я начал разговор из жалости:

– Похоже, мы соседи.

Он поднял голову и посмотрел на меня:

– Да, соседи в этом чёртовом замке… Ещё и этот осёл в погонах меня возненавидел. Так бы ему в морду и дал.

– Меня он тоже невзлюбил. Но ты там казался довольно уверенным. Разве тебя не поддержат родители?