– Как не было?

– Как было, только наоборот – фыркнул я.

Вести диалог с Таней не хотелось, про Митю, так тем более, но больно взволнованной выглядела девчонка. Из ее вопросов я смекнул, что Митя по всей видимости успел навесить всем лапшу на уши и сказал, что тоже пойдёт искать дрова. Но по какой-то причине этого не сделал, видимо другие дела появились. Какие именно дела стало понятно, когда Валюха решила налить себе в бокал шампанского.

– Ой, а куда бутылка подевалась? – удивилась она, держа бокал. – Я же только новую доставала! Ждала когда вы вернётесь, чтобы попросить её открыть.

– Получается дров нет, и шампанского нет, – хихикнула Аня, продолжавшая быть навеселе.

Не знаю у кого и что получалось, но куда делся Митя, я, кажется, стал догадываться. Даже покосился на второй этаж корпуса, где остановились девчата волейболистки (которые, кстати, так и не пошли никуда играть). Ну а через пару минут Митя появился сам. Он вышел из корпуса, волосы взъерошены, а на шее засос, которые он нисколечко не скрывал. И, конечно, придурковато-дебиловатая улыбка на лице, как у школьника впервые попавшего на Красную площадь. Митя с видом самодовольного павлина спустился с крыльца, когда из открытого окна второго этажа, послышался голос одной из девчонок волейболисток:

– Заходи ещё!

Грудастенькая девчонка (через футболку отчетливо вырисовывались торчащие соски), высунувшись по пояс из окна, послала Мите воздушный поцелуй. Митя, разумеется ещё больше расхорохорился от собственной значимости и послал воздушный поцелуй ей в ответ. От моего взгляда не ушло, как Таня аж позеленела от злости. Она стиснула губы, развернулась и резко пошла прочь.

Митя даже взглядом её не удостоил. Мне не особо хотелось наблюдать за разборками бывшей пары, да и стоять – удовольствие так себе. Поэтому я тоже решил сходить к себе в комнату чтобы снять штаны и положить их на батарею. Ну из туфлями надо тоже что-нибудь организовать – жалко выбрасывать, и никакой сменки у меня нет.

Правда до комната так и не дошел. Застал в коридоре Танюху, которая всхлипывая безуспешно пыталась открыть дверь от своей комнаты.

– Что же такое, да почему она не открывается, – шептала она дрожащим голосом, я видел как по щекам текут слёзы.

– Помочь? – я подошел ближе и не дожидаясь ответ, забрал у неё ключ. – Дай ка попробую.

Секрет неоткрывавшейся двери заключался в том, чтобы чуть потянуть ее на себя за ручку. Я потянул ручку, провернул ригель и дверь сразу же открылась. Таня влетела внутрь, села на кровать и опустив лицо на ладони, начала рыдать. Ненавижу женские слёзы, но я всё-таки зашёл следом и закрыл дверь, чтобы её плач никто не было слышно в коридоре.

– Урод моральный, козел вонючий! – она принялась одаривать Митю эпитетами.

– Сама же сказала, что вы расстались, а теперь ты сопли распускаешь, – тихо сказал я.

– Расстались, но ты на него посмотри, хотя бы прикрыл засос! – близняшка начала возмущаться. – Ходит довольным петухом, хорохорится. Хоть бы постеснялся, что я увижу!

Она прикрыла лицо руками и тихонечко захныкала.

– Да ладно, не драматизируй излишне, первый раз что ли расстаешься? – я попытался чуть разрядить обстановку.

– А ты все уже ему растрепал, да? – она вскочила, попыталась отвесить мне пощечину.

Но я успел перехватить её руку.

– Не стоит этого делать, – спокойно сказал я.

– А что стоит? Вы все мужики одинаковые! Сначала говорите люблю не могу, а затем бросаете и отказываетесь от всех своих слов!

Она пыталась вырваться, чтобы снова попытаться зарядить мне оплеуху, вымещая злость на том, кто ближе. Но я прижал её сильнее к своей груди.