– Послушай, Тася, – он подвигается чуть ближе и выставляет руки перед собой, словно показывая, что неопасен. – Пять лет назад, после того, как я увидел тебя с ребёнком, и ты сказала, что это ребёнок Андрея, я встретился со Спартаком в тюрьме. Он спрашивал о тебе. Хотел, чтобы деньги, вырученные от продажи дома, я отдал тебе. Я сообщил ему, что у тебя всё хорошо, и ты не нуждаешься в его деньгах. Вышла замуж. Родила... После чего он больше не говорил о тебе. Никогда. Я надеялся на то, что Спартак никогда не узнает о ребёнке. И о том, кто твой муж. Спартак опасен, понимаешь? А теперь будет ещё злее и опаснее. Нам нужно что-то предпринять, пока не поздно.

Слушаю его пламенную речь, не перебивая. Но не слышу в этом монологе ни капли искренности. 

Я не понимаю, что у него на уме, и во что он хочет меня втянуть. Однако понимаю абсолютно точно, что машина неспешно приближается к частной школе моей дочери.

Авто въезжает в узкий проезд, и водитель тормозит прямо за нашей машиной. Той самой, на которой приехали мы с Алисой и нашими надзирателями. Возле её багажника стоит Захар. Скрестив руки на груди, смотрит сквозь лобовое стекло прямо на меня. 

Перевожу ошеломлённый взгляд на Глеба.

– Не волнуйся, Тась. Твой побег останется втайне, – говорит мужчина с добродушной улыбкой.  – Конечно, если согласишься на сделку.

– Сделку? Какую сделку?

– Ты должна позволить Спартаку общаться с дочерью, – выдаёт Глеб, чем повергает меня в шок. – Познакомь их. Спартак имеет право быть в её жизни. 

Я не понимаю...

Недоумённо трясу головой и никак не могу выдавить из себя хотя бы один чёртов вопрос. Хотя их целая куча.

Что происходит? Почему Глеб вдруг на стороне Спартака? На кого работает? И как он сможет утаить мой побег от Андрея? Ведь сам же привёз меня в лапы к надзирателям.

– Нет, Тась, я не работаю на твоего мужа, – словно прочитав мои мысли, небрежно бросает Глеб. – Можно сказать, я сам по себе. 

– Зачем? – это всё, что мне нужно знать. – Зачем тебе это?

Глеб тут же перестаёт улыбаться, его лицо становится каким-то подавленным.

– Будем считать, что я грехи замаливаю... Ну так что, ты согласна на сделку?

– Как ты себе это представляешь? Мне что, нужно Алису привезти к Спартаку?

Задумчиво пожевав губу, Глеб отвечает:

– Нет, не нужно её никуда везти. Я устрою вашу встречу.

Сердце в груди странным образом начинает трепетать. Внутренности скручиваются от страха и одновременно от предвкушения.

Дура! Какая же я дура! 

Даже спустя столько лет... После того, что Спартак сделал... Я всё ещё не могу думать о нём спокойно, и моё сердце всё ещё реагирует на него.

Едва заметно кивнув, соглашаюсь на сделку. Если Глеб действительно способен заткнуть рты охране и Ивану, то пусть сделает это.

– Открой машину, – командует он водителю. 

Тот щёлкает кнопкой, разблокировав двери. Я хватаюсь за ручку и собираюсь выйти, но Глеб внезапно меня останавливает, легонько коснувшись локтя.

– Подожди, Тась... Ты смотришь спортивные новости?

Я вновь в недоумении качаю головой. 

Нет! Я не смотрю спортивные новости! С тех самых пор, как один спортсмен разбил мне сердце!

– Нет, – отвечаю бесцветно.

– Посмотри, – настойчиво произносит Глеб. Бросает взгляд на наручные часы и добавляет: – Ровно через час... А теперь иди, Тась. 

На ватных ногах покидаю машину. Захар шагает навстречу и пытается схватить за локоть. Я уворачиваюсь и дёргаюсь к калитке.

– Мне нужно забрать дочь! – шиплю на него, когда он встаёт передо мной, преграждая путь к школе. 

– Она в машине, а ты привлекаешь ненужное внимание, – говорит он относительно спокойно. – У Алисы заболел живот, и учительница вывела её на улицу. Тебя, кстати, искала.