Стало спокойнее. Когда они только познакомились в столовой университета, у Вероники была другая лучшая подруга. Кристина – девочка из Алтуфьево, влюбленная в Веронику до безумия. Они вместе сидели на парах, вместе ели сосиски в кафе и ходили по магазинам в те дни, когда Веронике не надо было на свидание. Кристина слушала дебильную музыку и носила только черное, писала стихи и материлась. Аня появилась в жизни Вероники тогда, когда Кристина призналась ей в любви. Не дружеской, а романтической. Очевидное отвращение, которое вызвало это признание, и появление на горизонте Ани решили дело. Общению с Кристиной пришел конец. Новая подруга одевалась у стилиста, с которым спала, и играла в команде КВН. От ее густых кудрявых волос пахло сигаретами. Как-то после занятий по истории искусства Аня пригласила Веронику в бар. Выпить кофе? Нет, выпить коктейль. Весь следующий год после занятий они ехали на метро до «Маяковской», проходили вдоль Патриарших, где в пруду еще плавали лебеди, и направлялись в сторону одного из баров – за комплиментами мужчин и сплетнями. Сейчас эти заведения с охранниками в черных костюмах закрылись, и на месте одного из них Аня открыла свой бар. Вероника стояла напротив него и курила вторую сигарету.

– Детка, пойдем, тебе нужно расслабиться, – сказала Аня. – Кстати, я рассталась с Эдиком. Нашла у него на подушке белые волосы. А потом достала из слива в ванной килограмм этих волос. Вот сука! Даже отрицать ничего не стал! Пошли.

В баре стало слишком тесно и душно. Вероника чувствовала себя частью бессмысленной толпы, которая живет только одним вечером и верит, что эта вечеринка никогда не закончится.

– Девушка, угощайтесь!

Перед ней стоял симпатичный парень с азиатским разрезом глаз, которых совсем не было видно из-за его широкой улыбки.

Вероника улыбнулась в ответ, сделала глоток и вспомнила, что где-то здесь ее муж.

– Степан, – парень протянул ей руку.

Татуировки покрывали всю ладонь. Вероника присмотрелась к сове, идущей на человеческих ногах от безымянного пальца к указательному, и переспросила:

– Степан?

– Да, но можно и Степа, – ответил он.

У Степы были красивые глаза и перхоть на плечах толстовки. Дырявые черные джинсы. Он улыбнулся и подмигнул, пошатываясь в такт музыке. В руках у него не было ни бокала, ни сигареты.

– Вероника, – ответила она. – Извини, я сейчас.

Новый знакомый развел руками и, достав телефон, отошел в сторону, откуда шел Кирилл, пряча глаза за козырьком кепки. Он что-то напевал себе под нос. Сразу за Кириллом со стороны туалета вышла невысокая худая девушка в желтом платье, и, обойдя барную стойку, выскочила на улицу.

Вероника вышла за ней. Она встала почти вплотную и смотрела, как та вызывает такси. Изо рта шел пар. Адреса не было видно, но Вероника пыталась его разглядеть, пока не поняла, что ведет себя глупо, и, вернувшись в бар, пошла в сторону мужа. Он разговаривал с ее новым знакомым.

– А вот и самая прекрасная женщина на свете, – сказал Кирилл и обнял Веронику за талию.

– Можно тебя? – Вероника взяла его за руку и взглянула на стойку.

Там стоял стакан с водой, на поверхности которой покачивался кусочек лимона, как оставленный кем-то в бассейне плавательный круг.

Кирилл посмотрел на Степана, тот снова подмигнул Веронике и встал:

– Приятно было познакомиться, Вероника. Кирилл, я наберу.

– Кирюш, нам пора домой, – сказала Вероника, когда они остались одни. – Я вызову такси.

Она обняла его и глубоко вдохнула – алкоголем не пахло.

– Зачем? Я не пил. Да и домой рано. Серега только вошел во вкус. Или ты устала, любимая? – Он наклонился и заглянул ей в глаза. – Моя малышка устала? Давай-ка я вызову тебе такси и ты поедешь домой? А я вернусь через пару часов, и никаких напрягов.