Оставаясь на коленях и тяжело дыша, я тянусь к крану. Поворачиваю его на самый ледяной режим, который только возможен.

Вода брызжет на нас обоих, и через десять секунд Ло просыпается, выплевывая воду изо рта так, будто я пыталась его утопить. Я поворачиваю кран, добавляя тепла, и Ло пытается выпрямиться, поднимая свое тело с моих коленей. Он поскальзывается, когда намеревается опереться на выложенную плиткой стену.

Его глаза закрываются и медленно открываются. Ло до сих пор не сказал ни слова.

– Ты должен искупаться, – говорю я ему с того места, где сидела. – Воняешь, как бочка со спиртом.

Он издает бессвязное бормотание, зажмуривая глаза. Время совсем на исходе. Я встаю, хватаю шампунь и мыло. Возвращаюсь к нему, пока вода льется на нас дождем.

– Давай-ка, – тихо выдыхаю я, вспоминая, как он ненавидит, когда я говорю своим «привычным и нормальным» голосом в отвратительные для него утра. Типа мой голос звучит как лезвия, разрубающие детенышей панды. Его слова, не мои.

Он позволяет мне стянуть футболку через голову и едва не запутывается в рукавах. Потоки воды струятся по выступам его пресса. По телосложению бегуна, которое обычно остается скрытым под одеждой. Никто бы и не подумал, насколько он хорош. Или что иногда ходит в спортзал. Это отдельный вид кайфа – видеть нечто прекрасное под уже прекрасным фасадом. Я завидую всем девушкам, которых впервые ждет это прекрасное чувство при виде его тела. Качаю головой. Сфокусируйся. Я отвожу взгляд от изгибов его бицепсов и концентрируюсь на джинсах. Недолго думая, я расстегиваю их и дергаю вниз.

Веки Ло распахиваются, когда тяжелые вымокшие джинсы застревают на его бедрах и прилипают. Я неудержимо краснею, хотя раздеваю его уже не в первый раз.

Парень смотрит на меня сверху вниз.

– Лил… – бормочет он вяло.

Ладно, у нас нет на это времени. Я дергаю джинсы. Сильно. И они наконец высвобождают его чертовски мускулистые бедра и лодыжки, а там я легко от них избавляюсь. Теперь он остался намокать в одних только черных трусах, я обязана приложить все усилия для выполнения следующей задачи.

Я беру мыло, вспениваю мочалку и тру поджарый торс Ло, опускаюсь вниз по животу… Игнорируя ту самую область… Затем тру вдоль бедер и ног. Мочалить спину не хватит времени, но это не главная проблема.

Хуже всего запах. Его кожа порой смердит бурбоном, и, перепробовав различные мыла и одеколоны, мы нашли те, которые маскируют отвратительный запах.

Иногда меня пугает его зависимость. Алкоголь разрушает печень и почки, и однажды после очередной ночной пьянки он может уже не проснуться. Но разве я вправе просить его бросить? Как я могу судить Ло, когда сама не готова отказаться от соблазнов? Так что на данный момент я делаю для него все, что могу.

Я наношу шампунь на его волосы, пока он держит глаза открытыми, изо всех сил стараясь оставаться в сознании. Ло уже пришел в себя, но я не уверена, насколько он осознает происходящее.

– Повеселился? – спрашиваю я, массируя ему кожу головы.

Он медленно кивает, и его взгляд опускается на мой бежевый лифчик – от воды теперь совсем прозрачный. Мм…

Я щипаю Ло за руку, и он снова поднимает голову. Его глаза меняются, янтарный цвет становится ярче на фоне скользящего пара. Он всматривается слишком пристально. Ненавижу, когда он так делает. И Ло это знает. Его рука поднимается и гладит мою шею сзади. Чего?.. Я стряхиваю с себя замешательство и отстраняюсь с хмурым выражением лица. У меня нет времени разбираться с его похмельными, бредовыми поглаживаниями.

Он ухмыляется:

– Решил попрактиковаться.

– Ты знаешь, сколько времени?