– Возможно, вы к ней слишком строги, – предположил Рен. – Она полагает, что действует в интересах вверенной ей плантации.

Гридли мгновенно посуровел:

– Но весьма серьезные последствия ускользают от ее внимания. Есть мы, и есть они, и их значительно больше. Если мы не будем держаться вместе, скоро они потребуют выделить им места в ассамблее – или захватят их силой.

Его слова поразили Рена, он понял, что имеется в виду. Белое население острова многократно уступало по численности бывшим рабам – соотношение было примерно один к десяти – что, разумеется, порождало напряжение. Находящиеся в меньшинстве плантаторы держали в своих руках всю законодательную власть, а бывшие рабы имели численное преимущество и представляли собой внушительную силу, способную нанести сокрушительный удар.

Восстание, успешное восстание, было возможно и даже вероятно. Еще живя в Лондоне, Рен узнал, что они случались на других островах Западной Индии. Люди вроде Гридли верили, что подобные бунты против власти неизбежны и защитить себя можно одним-единственным способом – узаконить карательные меры.

Но, даже понимая логику плантаторов, Рен был с ней не согласен. Подобное вольнодумство роднило его с Эммой, а вот Артур Гридли и прочие соседи, узнай они об этих его идеях, в восторг точно не придут. Из предосторожности он не спешил обнародовать свои взгляды.

– Может, работая вместе, людям удастся найти общий язык? – предположил Рен.

Ему не хотелось ни лгать Гридли, ни открыто объявлять о своем с ним несогласии. Однако, долгое время плавая в мутных водах лондонского света, он уяснил, что некоторые мосты ни в коем случае не следует сжигать. Если Эмма уже так поступила, Рен тем более не имеет права следовать ее примеру, ведь на кону благополучие «Сахарной земли», хотя он и поддерживает отмену рабства и даже идею перераспределения мест в ассамблее для более точного отражения картины действительности.

– О каком общем языке может идти речь? – отрывисто и грубо отозвался Гридли. – Когда вы лучше познакомитесь с островом, поймете, что я имею в виду. У нас нет бесхозной земли, она вся в собственности. Получившие свободу рабы хотят иметь свои наделы, но где их взять? Не дробить же имеющиеся плантации! – Оборонительный тон его голоса не вязался с высказываемыми убеждениями.

Конец ознакомительного фрагмента.