– Никак не могу найти, что вы просили, – тихо призналась я.

– Вот. – Он указал на упаковку «Тайфу»[6]. Потом подошел ко мне, и я ощутила тепло его тела, когда он потянулся, чтобы достать коробку. – Это я называю строительный чай[7].

– Ах, – всплеснула я руками. – Простите. Раньше не слышала этого выражения. Я из Шри-Ланки. И больше всего, кроме мамы и папы, я скучаю по качественному черному чаю, которым славится наша страна. Чай для нас очень важен.

– А я неприхотлив, не избалован и не умею различать сорта чая, хоть и англичанин, – пью все, что найду в буфете, за содержимым которого следит Кристалл, – признался мистер Дэниелс. – Думаю, она покупает только товары по акции.

– Значит, я просто обязана за проявленное гостеприимство побаловать вас настоящим черным чаем. Увидите разницу.

Похоже, мистера Дэниелса не особенно интересовало, чем он питался, но я все равно куплю качественный черный чай. Ничто так не успокаивает, как чашка хорошего чая.

Он сел за кухонный стол, а я заварила его строительный чай: покрепче – наверное, именно такой напиток пили строители Соединенного королевства испокон веков. Себе я тоже сделала чай, но не такой крепкий.

Я поставила чашки на стол. Мистер Дэниелс крутил в руках маленькую статуэтку женщины. У него были сильные, мускулистые руки, покрытые тонким пухом волос, светлых, как и на голове. Мне хотелось провести по ним рукой. До этого у меня никогда не возникало желания погладить мужскую руку.

– Очень красивая. – Я кивком указала на статуэтку.

– Эта-то? Да. Мне ее дали за сочиненные мной хиты. Раньше они мне неплохо удавались.

– А теперь нет?

– Не знаю, – пожал плечами он. На лице появилась печаль. Он поставил статуэтку на стол и оттолкнул прочь. – Я больше не пишу.

– Кристалл говорила, вы были очень популярным певцом.

– Правда? – он ухмыльнулся. – А что еще вам рассказала миссис Купер?

– Сказала, вы любите одиночество.

– Ах, да.

Я не решалась упомянуть, что еще она рассказала мне, что когда-то они были любовниками.

– Сказала, вы питаетесь плохо, в основном едите фаст-фуд.

– Ну, – смутился он, – я никогда особо не любил готовить, а накрывать стол на одного – полная тоска.

– А я люблю кулинарию, собираю рецепты национальной кухни, – похвасталась я. – Может, попробуете какое-нибудь из приготовленных мной блюд.

– Все может быть, – согласился он.

Подозреваю, что из вежливости.

– Вы не волнуйтесь, мы здесь не задержимся. Я постараюсь быть хорошим жильцом, – пообещала я. – Не буду вам мешать. Мы с Сабиной не доставим никаких хлопот. По правде сказать, у вас такой хороший дом, я бы мечтала, если это возможно, конечно, чтобы мы с дочерью остались здесь еще на какое-то время, мистер Дэниелс.

– Хейден, – поправил он, – давай без формальностей.

– Хейден. – Мне почему-то неловко называть его по имени.

– Утро вечера мудренее. Отдохните. Оглядитесь, подыщите себе место – тогда и уйдете. Когда будете готовы, конечно. А сейчас тебе, наверное, не терпится вернуться в постель, – ответил он. – Выглядишь усталой.

– Да.

На самом деле я не устала. После всего, что мне пришлось пережить за последний час, я, скорее всего, не смогу заснуть. Мне хотелось бы еще поговорить с мистером Дэниелсом, но он явно давал понять, что хочет снова остаться один.

– Твоя дочка забеспокоится, если проснется, а тебя не будет рядом.

– С ней не возникнет проблем, – повторила я. – Она не станет шуметь. Она не разговаривает.

– Правда? – нахмурился он. – Немая с рождения? Или что-то случилось? Почему?

Мне было нечего скрывать, да и следовало быть с ним откровенной, хоть это и нелегко.

– В результате психологической травмы. Моя бедная девочка видела слишком много зла.