И генерал-лейтенант, и Крячко, услышав первые фразы доклада Гурова, буквально обратились в слух. Крячко даже перестал изображать из себя пустое место и придвинулся ближе. А Гуров, периодически откидывая волосы со вспотевшего лба, уже успокоенный и сосредоточенный, деловито рассказывал…

При ближайшем рассмотрении сыщик выявил еще несколько общих черт: все девушки были молодыми, примерно одного возраста, физически крепкими, тела их были обнаженными. И все они были со странным набором травм и ранений. Вот на этом, собственно, сходство и заканчивалось, а дальше начинались сплошные расхождения.

Жертва, обнаруженная первой, скончалась от ударов тяжелыми предметами по голове. Удары были нанесены с большой силой, с обеих сторон черепа.

Вторая девушка погибла оттого, что ее тело как будто изрубили топором. У третьей на теле множественные ожоги, в некоторых местах даже обугливание.

– Четвертая, Снежана Кабанова, – продолжал Гуров, – умерла оттого, что ее тело было пронзено какими-то кольями.

– Черт знает что такое! – не выдержал Орлов и поежился. – Топоры, колья… Средневековье какое-то мрачное!

– Вот именно, – поддержал его Крячко. – Лева, а у тебя фантазия не разыгралась, часом?

– Нет, – спокойно ответил Гуров. – Мои фантазии тут ни при чем. Только факты. Я вам пересказываю то, что написано в заключении о смерти. Так судмедэксперты пишут.

– Хорошо, хорошо, давай дальше, – махнул рукой Орлов и потер виски.

– С экспертами я еще побеседую лично, – проинформировал его Гуров. – Но уже с уверенностью можно сказать, что это не просто травмы и ранения, а какие-то истязания. Дело осложняется тем, что опознать тела крайне сложно. Нужно будет дать фотографии на телевидение, может быть, кто-то все-таки опознает.

– А заявления об исчезновениях за последний месяц? – вновь подал голос Орлов.

– Петр, ты слишком много от меня хочешь, – вздохнул Гуров. – Я только-только приступил к этому делу. И уже выяснил такую важную деталь, как связь трупа Снежаны с еще четырьмя. Большего пока сделать не успел. Разумеется, мы рассмотрим все заявления о потеряшках.

И он посмотрел на Крячко, давая понять, что сильно рассчитывает на его помощь. Станислав промолчал, лишь слегка кивнув в знак того, что все понял и возражать и не думает. Гуров удовлетворенно кивнул и продолжил:

– При них не было ни документов, ни личных вещей. Как я уже говорил, девушки были полностью обнаженными. Пока не опознали ни одну, кроме Снежаны.

– Как, кстати, ее опознали? – спросил Крячко. – И почему?

– А это нужно у Петра спросить, – Гуров повернулся к своему начальнику. – Ему спасибо – он нам это дело сосватал.

Орлов покраснел, но оправдываться перед своим подчиненным не собирался.

– Ее опознал один из наших сотрудников при осмотре трупа в морге, – холодно пояснил он. – Фото Снежаны не раз появлялось в прессе, а лицо ее не было изуродовано, вот он и узнал девушку. Правда, прошло уже несколько дней, прежде чем он ее увидел, поэтому много времени оказалось потеряно. И хочу заметить вам, господа орлы-сыщики, что мы не выбираем дела, которые нам поручают, ясно? И будем заниматься теми, какие есть! Вопросы будут?

– Будут, – упрямо сказал Гуров. – Где сам Кабанов? Мне необходимо с ним побеседовать.

Орлов вздохнул.

– Я тебе дам его телефон, – стараясь говорить как можно небрежнее, произнес он. – И ты сам ему позвони и договорись о встрече. Идет?

– Идет, – насмешливо проговорил Гуров, протягивая руку.

Орлов, бормоча про себя: «Вот и слава богу», полез в стол и передал Гурову визитку Леонида Кабанова. Гуров со столь же насмешливым видом убрал ее в карман. Он знал о том, как не любит Орлов общаться с сильными мира сего, как старается всячески уклониться от тесного контакта с ними. Знал он и то, что Петр втайне завидует тому, как удается Гурову находить с ними общий язык. И то, что Орлов согласился взять это чужое дело об убийстве дочери известного бизнесмена, объясняется лишь тем, что генерал-лейтенант полностью рассчитывал на Гурова, надеясь, что ему самому никоим образом не придется пересекаться с Кабановым.