Теперь я тряслась в поезде, чувствуя приятное тепло сиденья с подогревом, и от усталости меня стало клонить в сон. Однако, когда я уже клевала носом, вдруг завибрировал мобильник, который, как оказалось, все это время был в моей правой руке.

Что-то мне подсказывало, что это Нобуо. С того вечера мы не общались. Понятное дело, почему я сама ему не звонила, но меня злило, что и он не пытался со мной связаться вот уже пять дней. Я ведь ожидала извинений. К моему удивлению, письмо пришло от Эйдзи Морикавы. Никак не ожидала.

У меня есть такая особенность: каждый вечер, перед тем как заснуть, я забываю все мелочи, которые произошли за день, а уж то, что случилось еще раньше, кажется мне давним прошлым. Поэтому, увидев на экране имя Эйдзи Морикавы, я какое-то время вообще не могла понять, кто это. А даже сообразив, что так звали моего бывшего парня, лишь удивилась, чего он от меня хочет.

Только прочитав письмо, я поняла, что сама написала ему первой. И все равно этот ответ звучал странно, заставляя меня возвращаться к нему еще и еще. Сон как рукой сняло.

В тексте говорилось: «Дорогая Рэйко Кэммоти, спасибо за письмо. Моя фамилия – Харагути, я ухаживала за Эйдзи Морикавой. Эйдзи покинул нас тридцатого января, и на днях мы провели погребальную церемонию».

То есть он умер! Тридцатого января – это ровно неделя назад, за день до нашего ужина с Нобуо. Эйдзи был старше меня на два года, а значит, ему еще не исполнилось и тридцати.

«Интересно, что случилось?» – первым делом подумала я. Одна из самых частых причин смерти среди молодежи – самоубийство, за ним следует рак и другие болезни. На третьем месте – ДТП и прочие несчастные случаи. Очень возможно, что с Эйдзи произошло что-то нехорошее. Конечно, не очень прилично гадать об этом, но я не могла сдержать любопытства.

Никакой грусти или страха я не испытала. Смерть моего ровесника казалась нереальной, какой-то выдумкой. К тому же во время учебы на юриста я повидала немало случаев неестественной смерти: кто-то покончил с собой из-за невыносимых условий труда, кто-то погиб из-за несчастного случая на работе. Возможно, у меня просто притупилось восприятие смерти.

Немного подумав, я написала Синоде – он ходил на тот же семинар в университете, что и я, только был постарше и тесно общался с Эйдзи. Они оба поступили, отучившись сначала в школе при университете: вместе зачислились в младшие классы и с тех пор не расставались. Слышала, их семьи тоже дружили.

Ответ от Синоды пришел мгновенно. Он как раз хотел со мной поговорить об этом, поэтому приглашал выпить. Мы обменялись парой сообщений, и я согласилась: меня мучило любопытство, да и хотелось с кем-нибудь поболтать после перепалки с домашними.

Мы встретились в баре при гостинице «Мандарин ориенталь». Синода, судя по всему, возвращался с чьей-то свадьбы: он был одет в костюм с искрой[4], а в руках держал пакет, в каких гостям раздают подарки. Естественно, за прошедшие годы он так и не стал выше, зато у него отрос живот, да так, что пуговицы на пиджаке едва не отрывались.

– Эй, ты округлился! – поприветствовала я.

– В последнее время сплошные банкеты. А ты не просто не изменилась – кажется, стала еще красивее. – И он еще сильнее сузил и без того узкие глаза.

Его отец владел небольшой торговой компанией. Сам же Синода только развлекался, хотя якобы отучился за границей. Да и развлечения у него были под стать мальчику из хорошей семьи: все строго приличное – гольф да яхты.

– Тебя это тоже шокировало, правда? Вы ведь с Эйдзи когда-то встречались?

Глядя на его жалостливо опущенные брови, я поспешно стерла улыбку с лица и захлопала глазками, потупившись.