– Как-как его имя? Графф?

– Морис Графф. Он импортер. Да они все занимаются импортом.

– Кто?

– Э, да перестаньте, а то вы сами не знаете! Не сойти мне с этого места, если он не носил генеральские погоны или не был крупной шишкой в верховном главнокомандовании!

– Вы англичанин?

– Я англичанин.

– Но работаете в немецком книжном магазине.

– Ich spreсhe gut Deutsch.[11]

– Они что, не могли найти немца?

– Думаю, когда нанимаешь кого-то вроде меня, это имеет свои выгоды, – сказал англичанин загадочно.

Ноэль изобразил удивление:

– В самом деле?

– Да, – ответил продавец, взбираясь на одну ступеньку выше. – Никто меня ни о чем не спрашивает.

Продавец посмотрел вслед удаляющемуся американцу, быстро слез со стремянки и сдвинул ее в сторону.

Этим жестом он словно подводил финальную черту под успешно выполненным заданием – своим крохотным триумфом. Быстрым шагом он прошел по проходу между стеллажами и свернул в другой проход столь стремительно, что едва не сбил с ног покупателя, изучавшего томик Гете.

– Verzeihung[12], – сказал продавец вполголоса и без всякого смущения.

– Schwesterchen[13], – ответил мужчина, у которого были густые, черные с проседью брови.

В ответ на этот упрек в недостатке мужественности продавец обернулся:

– Вы?!

– Друзья Тинаму всегда рядом, – ответил мужчина.

– Вы следили за ним? – спросил продавец.

– Он так и не догадался. А вы звоните, куда нужно.

Англичанин двинулся к двери своего кабинета в дальнем конце магазина. Он вошел в кабинет, снял телефонную трубку и набрал номер. На другом конце провода трубку снял помощник самого могущественного человека в Рио.

– Резиденция сеньора Граффа. Доброе утро.

– Наш человек в отеле заслуживает хорошего вознаграждения, – сказал продавец. – Он оказался прав. Мне необходимо поговорить с герром Граффом.

– Я передам твое сообщение, Бабочка, – сказал помощник.

– Нет-нет! У меня есть еще кое-какая информация, которую я должен сообщить ему лично.

– В чем суть? Мне не надо тебе говорить, что он очень занятой человек.

– Ну, скажем, так: речь идет о моем соплеменнике. Я ясно выражаюсь?

– Мы знаем, что он в Рио. Он уже с нами связался. Так что ты малость опоздал.

– Он все еще здесь. В магазине. Он, наверное, хочет поговорить со мной.

Помощник заговорил мимо трубки, но его слова можно было разобрать:

– Это актер, мой господин. Он хочет поговорить с вами. Все шло по плану. Но, кажется, возникли осложнения. Его соплеменник находится в магазине.

Телефонная трубка перекочевала в другие руки.

– Ну что? – спросил Морис Графф.

– Я хочу доложить вам, что все произошло в точности, как мы с вами и предполагали…

– Да-да, я это уже понял, – прервал его Графф. – Ты хорошо поработал. Что там этот англичанин? Он у тебя?

– Он следил за американцем. Он не отставал от него ни на шаг. Он все еще в магазине. И, по-моему, хочет, чтобы я ему все рассказал. Мне рассказать?

– Нет, – ответил Графф. – Мы вполне можем обойтись без его вмешательства. Скажи ему, что мы беспокоимся о том, как бы его не опознали, и предлагаем ему оставаться пока в тени. Скажи, что я не одобряю его методы. Можешь добавить, что это я тебе лично передал.

– Благодарю вас, герр Графф! С превеликим удовольствием.

– Не сомневаюсь.

Графф отдал трубку своему помощнику.

– Тинаму не может допустить, чтобы это опять повторилось, – сказал он. – А все начинается сначала.

– Что, мой господин?

– Опять все сначала, – повторил старик. – Вмешательство, негласная слежка, слежка друг за другом. Когда власть перестает быть единоличной, все становятся подозрительными.

– Я что-то не понимаю.

– Разумеется, не понимаешь. Тебя же там не было. – Графф откинулся на спинку кресла. – Пошли еще одну телеграмму Тинаму. Сообщи ему наше требование: пусть он немедленно отзовет своего волка обратно на Средиземноморье. Он слишком рискует. Мы возражаем и не можем нести ответственности в таких обстоятельствах.