Но услышал он не музыку, а речь. Тревожная дробь монотонных сигналов, на фоне которых звучал голос диктора, свидетельствовала, что он попал на одну из станций круглосуточных новостей. Ага, кто-то настроил приемник на другую волну. Ну конечно! «Ничто уже не будет таким, как прежде…»

То, что говорил диктор, привлекло его внимание. Он резко повернулся на стуле и пролил содержимое стакана себе на брюки.

– …Полиция заблокировала все входы и выходы отеля. Наш корреспондент Ричард Данлоп находится на месте происшествия и связывается с нами по телефону. Привет, Ричард! Что нового?

После недолгой паузы послышался взволнованный голос репортера:

– Имя убитого Питер Болдуин. Это англичанин. Он приехал вчера, по крайней мере, вчера его зарегистрировали в «Сент-Реджисе». Полиция сейчас связывается с различными авиакомпаниями, чтобы получить дополнительную информацию. Насколько можно судить, он приехал в Нью-Йорк в отпуск. В регистрационной карте отеля не указано его место работы.

– Когда обнаружили тело?

– Примерно полчаса назад. К нему в номер поднялся электрик, чтобы проверить исправность телефонного аппарата, и обнаружил мистера Болдуина на кровати. Здесь ходит множество всяких слухов, так что неизвестно, чему можно верить, но что больше всего поражает, так это способ убийства. Это было зверское, крайне жестокое убийство. По словам полиции, Болдуина задушили удавкой. Точнее, ему перерезали горло толстой проволочной петлей. Кто-то слышал, как горничная четвертого этажа кричала полицейским, что весь номер был вымазан…

– Мотив убийства – ограбление? – перебил его ведущий радиопрограммы новостей.

– Нам не удалось пока выяснить. Полицейские не дают интервью. По-моему, они ждут приезда представителя британского консульства.

– Спасибо, Ричард Данлоп. Держим связь… Это был Ричард Данлоп с репортажем из отеля «Сент-Реджис» на Пятьдесят пятой улице в Манхэттене. Повторяю: сегодня ранним утром в одном из самых роскошных отелей Нью-Йорка произошло убийство. Англичанин по имени Питер Болдуин…

Холкрофт как ужаленный вскочил со стула, бросился к радиоприемнику и выключил его. Он стоял, тяжело дыша. Он не верил своим ушам. Это было невероятно, непостижимо, невозможно.

Нет, возможно. Это была реальность. Это произошло. Смерть. Маньяки тридцатилетней давности, оказывается, вовсе не карикатурные злодеи, не персонажи дешевой мелодрамы. Это подлые убийцы. И намерения их серьезны донельзя.

Питер Болдуин, эсквайр, советовал ему отменить поездку в Женеву. Болдуин попытался помешать осуществлению мечты, попытался нарушить завет. И вот теперь он мертв, зверски убит проволокой, которой ему перерезали горло.

Ноэль, с трудом переступая ногами, добрался до стула у окна и сел. Он поднес стакан с виски к губам и сделал несколько больших глотков. Виски не подействовало – он пил спиртное, как воду. Сердце забилось еще лихорадочнее.

Вспышка спички! Напротив в доме! Это она. Очертания ее фигуры были ясно видны сквозь прозрачную занавеску. Освещенная тусклым светом, там стояла блондинка. Она смотрела в окно, смотрела прямо на него. Он вскочил на ноги и инстинктивно прильнул к окну, едва не ткнувшись носом в стекло. Женщина слегка кивнула: она кивала ему! Она ему что-то сообщала. Она словно говорила: то, что он сейчас понял, было правдой.

«…Блондинка, о которой вы говорите, – это миссис Палатайн. Она умерла месяц назад».

Мертвая стояла в слабо освещенном окне и посылала ему через двор страшное послание. О господи, он сходит с ума!

Зазвонил телефон – звонок ужаснул его. Он задержал дыхание и замер над аппаратом. Только бы он не зазвонил снова. Звонок прорезал тишину, наполнив его душу леденящим ужасом.