Сварив крепкий кофе, Сергей, обжигаясь, пил его и радовался тому, что голоса исчезли.

– Вот что значит крепкий напиток. А может быть, крест фигами на них подействовал? А если выпить стакан водки? – Сергей призадумался. – Нет, от водки черти из головы полезут, уж лучше пусть будет Разум этих Нечто, чем рогатые.

– Правильно мыслишь, – вновь ворвались в голову Сергея чужие голоса. (А бывают ли свои?)

Сергей поперхнулся, вздрогнул, бокал в руке встряхнулся и из него взметнулся фонтан из тёмно-коричневых брызг.

– Злыдни! Твари безмозглые! Своих мозгов нет, в мои влезли! А ну, кышь из них! Кыш из моей головы, гады проклятые! Уроды! Выродки!

– Ну, вот, начинается! Как всегда! Мы к тебе по-хорошему, помочь решили, а ты сразу же, – твари, кышь, безмозглые, гады. Мы не змеи. Мы Разум! И мозги у нас есть, только они устроены по-другому, в другой материи и коллективные. Пойми, мы коллективный разум. Мы другие! У нас другая материальная форма существования. Мы не биологическая материя, а астральная, выражаясь твоим понятием. Мы Разум, Разум с большой буквы. Ты что же думаешь, что Разум может быть только у таких, как ты, с мозгами? Ошибешься! Ты всего лишь, прости, будет сказано грубо, начальная фаза развития Разума, даже не первая его ступень, а всего лишь приступок первой ступени.

– Но как бы то ни было, вы не имеете права, если такие разумные, лезть в мою жизнь, копошиться в голове. Я ещё не свихнулся. Понятно вам, – Сергей хотел вновь назвать их злыднями, но, подумав, сказал, – голубки сизокрылые. Помашите крылышками, как я сейчас вам рукой, – Сергей помахал правой рукой в потолок, – и улетайте из моей головы.

– Ты прав, мы нарушили твой покой. Уходим, но прежде прими от нас подарок.

Стены, потолок и пол слились в единое целое, впитали в себя Сергея и понеслись в радужном убыстряющемся потоке в неизвестность.

Сергей очнулся, лёжа на диване.

– Надо же, вот привиделось, так привиделось. Как будто и вправду побывал во вселенной, – хмыкнул. – Чудеса! Надо бы записать всё. Чем ни фэнтези. Глядишь, может быть, когда-нибудь книжку издам. Так, для себя и моих будущих детей, будут же они когда-нибудь. Надо с Эльвирой поговорить на эту тему.

В дверь постучали. (Чужие звонят). Сигналом, – три коротких, два длинных.

– Эльвира! – Сергей радостно блеснул глазами. – Надо бы сделать новые ключи. Потеряла, а других у меня нет. Завтра же пойду и закажу, уже неделю мурыжу её обещаниями.

– Ты эт чё!? Чё это у тебя?! – сразу с порога затараторила Эльвира.

– Чё.. у это.. у короче… у меня? – огорошенный столь резкими восклицаниями, промямлил Сергей.

– В окне огни разноцветные сияли. Я уж подумала, не пожар ли! А ты хоть бы что. Спал что-ли? Глаза-то какие-то чумовые.

– Нормальные глаза, и не спал я вовсе. В отпуску я. Просто сидел на диване, может быть, прикорнул малость, а так… вовсе и не спал.

– Сегодня вообще какой-то чумовой день. То на работе прям суета какая-то, то у тебя тут.

– Да нормально у меня тут, и вовсе не у меня, а у нас.

– Понятно, что у нас. Ну, ладно, давай завтракать, вчера весь день, поди, голодный.

– Да, нет! Кофе пил с маслом хлебом! Яичницу с хлебом жарил. Ну, там ещё чё-то, не помню, – почесав затылок, – нормально всё, короче.

– Чудной ты у меня, Серёга, а разогреть лень. Ведь сказала же, в холодильнике всё.

– Понятно, что в холодильнике, не в стиральной же машине.

– Не ехидничай! Видно пора взяться за тебя всерьёз! Совсем как ребёнок маленький! Ничего сам не можешь.

– Кофе могу. Яичницу могу, – ответил Сергей, подумав, сто́ит ли говорить о голосах в голове и последующих за этим виде́ниях.