– Посмотри, какой чудесный крем. Мне посоветовала мамин косметолог.

– Дай «Иностранку» почитать, в седьмом номере «Немного солнца в холодной воде».

– А ты читала «Любите ли вы Брамса?»

– Эмма продает французские туфли. Платформа – прелесть. Десятки не хватает – займу у Саши Товстоногова.

– Ты с ним знакома?

– Мой дедушка писал рецензию на спектакль его папы.

Кремы, рецензии, Франсуаза Саган, артисты, писатели, премьеры, новинки моды – как все это было интересно и как далеко от моей прежней жизни.

Я слушала, впитывала все, как губка, запоминала названия – пригодится когда-нибудь. Пока меня не смущало то, что я не читала ничего Франсуазы Саган или Камю, что я не бываю на премьерах – вообще пока не была в театре.

– Наверстаю, – успокаивала я сама себя – Главное, я живу в Ленинграде.

Да, Ленинград меня покорил раз и навсегда. Его дивная красота, его ритм жизни, толпы на Невском, его витрины, афиши – я наслаждалась всем этим. Меня не раздражали ни давки в метро, ни толкотня за билетами – наоборот! Я чувствовала себя причастной к жизни великого города, и гордость переполняла мое сердце.

Я была не просто счастлива в то время, я просто купалась в волнах счастья. И даже мелкие неприятности, типа, Алисиных подковырок, меня не занимали. Пока еще не встал вопрос о постоянной ленинградской прописке, о распределении, но для себя я уже решила ни за что не уезжать из Ленинграда, хоть ноготком зацепиться.

«Я им еще не надышалась, – думала я – да и надышусь ли когда-нибудь?»

Дни летели за днями, незаметно прошел сентябрь, а в начале октября у меня появился первый в жизни поклонник. Сейчас смешно об этом вспоминать, но тогда для меня это было очень актуально, во-первых, потому, что никто еще из противоположной половины человечества не обращал на меня внимание, во-вторых, все девчонки в группе только и говорили о своих парнях или мужьях. Да, да, у нас в группе уже были несколько замужних, их разговоры вертелись вокруг мужей и семейных забот. Замужние с гордостью носили новенькие обручальные кольца, еще не успевшие потускнеть от обыденных дел, да, казалось, сама обыденность их пока что занимала. Ну какая разница, где купить хорошую ветчину или как приготовить тушеное мясо с грибами, или достать какую-нибудь красивую вещицу для кухни. Я морщилась на эти разговоры, завидуя в глубине души. Найдется ли человек, за которого я выйду замуж, появлюсь в институте с новеньким обручальным кольцом и буду болтать на лекциях с нашими дамами о каком-нибудь рецепте пирогов. Так вот, в начале октября в одном из ДК, сейчас уже не помню, в каком, состоялся межинститутский вечер для первокурсников. Мы все получили пригласительные билеты.

– И ничего хорошего не будет, – сказала Ася, – столько народу в небольшом зальчике и не разглядеть никого.

– А тебе-то зачем смотреть на кого-то? – спросила Алиса – У тебя есть Скоков.

Скоков числился Асиным поклонником. Он учился в театральном на последнем курсе. Ничего удивительно в том, что Ася встречалась с будущим актером: она сама происходила из актерской семьи.

– И все-таки будет одна давка и толкотня.

Но Асины пророчества остались неуслышанными: подумаешь, давка и толкотня! Зато сколько возможностей с кем-нибудь познакомиться!

Не знаю, кому как, но для меня этот вечер значил столько же, сколько бал для Золушки. Выбрала лучшее платье, лучшие туфли, накрасилась и поехала к ДК ждать Олю. Она задерживалась, и я стояла на лестнице, разглядывая спешащих в ДК. Вдруг кто-то схватил меня за плечо.

Я обернулась и увидела Асю.

– Егорова, ты на вечер?

– На вечер.