О Полине думать не хотелось. Не сейчас, возможно, вечером, а еще лучше завтра. Екатерина с сожалением вышла из бассейна и вернулась в спальню. Дорожный костюм небрежно лежал на кресле. Платье было только одно, ее любимое, сиреневое с тонким кружевом. Его успел забрать в поместье Егор. Девушка привела себя в порядок и спустилась вниз, в столовую. Стол уже накрыли, но ни Генриха, ни Егора еще не было, и Екатерина вышла на террасу, ведущую в парк.

Перед палаццо в лучах южного солнца искрился высокий фонтан, вздымая к лазурному небу хрустальные струи. Его журчание умиротворяло и настраивало на романтический лад. Девушка села на край и огляделась по сторонам. Парк был прекрасен. Розы, олеандры, и снова розы. Сумрачная аллея вела к беседке, белевшей вдали. Темнели свечи кипарисов. И вовсе они не печальные, кто только придумал эту глупость? Они величественные и красивые.

Громкий и глубокий звук гонга оповестил об обеде. Вскоре на террасу вышел Егор и помахал ей. Он улыбнулся девушке, и она подошла к нему.

— А где обосновался ты? – поинтересовалась Екатерина.

— Мои комнаты на первом этаже, как всегда. Ближе к гаражу. И хотя здесь свой шофер, я люблю водить машину. Правда, Генрих Александрович мне ее дает редко – ездит сам.

— Как думаешь, а мне он позволит? – Екатерине нравилось водить автомобиль.

— Думаю, да. Но первое время только под его или моим присмотром – в Риме очень узкие улицы, вам придется к ним привыкнуть.

Вскоре появился Генрих. Он был доволен. В руке барон держал красное яблоко. Он протянул его Екатерине.

— Это для вас. Какой аромат!

Девушка взяла яблоко и поднесла его к лицу. Оно пахло садом, знойным денем и искушением.

Они уселись за стол и не спеша принялись за трапезу. Молодое вино было прекрасно, оно кружило голову и веселило душу.

— Завтра первым делом сходим в муниципалитет и договоримся о бракосочетании, – произнес Генрих, отправляя в рот крупную виноградину и улыбаясь каким-то своим мыслям, глядя на девушку.

— Завтра первым делом мы посетим Римское отделение Ордена Золотой Ветви и выясним все, что им известно о графине Рокотовой, – безапелляционным тоном сообщил Егор. – Не забывайте, зачем мы здесь.

— Да, да, конечно же, так и поступим, – согласился барон. – Но потом мы займемся организацией свадьбы.

— Потом мы, скорее всего, направимся в Тиволи. Вроде бы Полина осела там. Хотя, это доподлинно неизвестно.

— Тогда по возвращении из Тиволи... Ты же не будешь возражать? – уже с надеждой спросил фон Берг.

— Займетесь, когда появится свободное время. Вы оба должны понимать – дело на первом месте. Так что наберитесь терпения.

— Ты, как всегда прав, прав и еще раз прав! – барон говорил эмоционально. Было очевидно, что больше всего его сейчас волнует не предстоящая операция, а организация свадьбы. – Ты мылишь здраво и разумно. Не зря Магистр поручил тебе руководство. И да, я проштрафился. Но Катрин-то не виновата! Сколько ей еще ждать? И чего нам ждать? Когда разберемся с Полиной? Это может очень затянуться!

— Простите, но ждать придется. И сколько, я не знаю, – Егор попытался спрятать улыбку в пышных усах. – Думаю, завтра у вас будет время для визита в муниципалитет. Я постараюсь вас обоих освободить к вечеру, но не обещаю.

— Ты – сама доброта, – благодарность девушки была безгранична. – И ты все понимаешь!

— Нам надо всего полчаса, чтобы договориться о дне бракосочетания, – в глазах Генриха отразилась просьба, если не мольба.

Егор рассмеялся:

— Я не злодей и не монстр. И не смотрите оба на меня так, будто я нарочно мешаю вашей свадьбе. Не забывайте, Полина намерена прикончить нас всех. Скоро она узнает, что вы, Генрих Александрович, живы. И ее злости не будет предела, уж поверьте.