– Спит, это хорошо, а ты чего, ни как сон не берёт? – тихим шёпот произнесла бабушка. – Ну пошли тогда, поговорим маленько, а то у меня за тебя душа почему-то болит шибко, – сказала она, обнимая рукой Аллу и уводя её с собою вниз.

На лестнице Алла обхватила бабушку и уткнувшись ей головой в грудь зарыдала.

– Вот и хорошо, поплачь дочка, поплачь, слёзы боль с собою уносят, – тихо ответила бабушка, поглаживая Аллу по голове.

– Простите меня, я просто не знаю куда себя деть! – сказала Алла немного успокоившись.

– Ничего, это пройдёт, пойдём лучше картошку почистим, а то обед уже скоро, – с улыбкой ответила бабушка.

Они сели за стол, перед большим тазом картошки, бабушка брала одну картошку за другой и быстро чистила ножом, а у Аллы сильно тряслись руки, она взяла одну картошку и осторожно стала чистить, боясь порезаться, но вскоре после десятка картошек моторика рук стала лучше и дело пошло быстрее. Отвлекшись от боли, Алла ощутила, как немного улучшилось настроение, и она посмотрела на осенний пейзаж на картине.

– Люблю осень, самая красивая пора, любимое время года моей мамы, – тихо, с улыбкой произнесла она.

– Осень, это да, ты ещё нашей красоты тут не видала, бывало смотрю на горы, а внизу деревья и каких оттенков только на них нету, эх красота! – мечтательным голосом ответила бабушка, смотря на свою картину. – Так, всё хватит, это у нас заготовка с тобою на вечернее пюре пойдет, а остальное в кожуре запечём, – произнесла она, наполняя чугунок картошкой.

Алла положила последнею картошку в таз, слова бабушки, продолжавшей вести с ней незатейливую беседу, звучали в её голове неразборчивым гулом. Она всё больше отрешалась от реальности, погружаясь в наполненные тревогой и страхом мысли, Алла пыталась найти среди них свой уютный мир, в котором она пряталась долгие годы от пожирающей пустоты. Алла ощутила её ещё в юности, когда жила в особняке своих родителей, где любое её желание и каприз сразу исполнялись, но вещи не могли заполнить пустоту, в семье не было любви, холодные, колкие разговоры и ссоры родителей сильно удручали её, заставляя искать внимание за пределами дома. Так она начала строить свой иллюзорный мир, погружаясь всё больше в ночную жизнь, наполненную бесконечным весельем, электронной музыкой, алкоголем и наркотиками. Спасаясь от пустоты, Алла окружала себя множеством друзей, оказавшимися на самом деле такими же пустыми людьми, как и она. Пытаясь перенять их мнимую радость, она всё больше убегала от реальности и именно в этом чарующем мире Алла однажды встретила Илью, сразу создавая в своём сознании образ совершенно другого человека. После свадьбы она некоторое время пребывала в эйфории, в ожидании рождения первенца с энтузиазмом занимаясь обустройством только что купленного дома, вместе с просторным садом, но с рождением Лизы, Алла начала ощущать тоску, Ильи целыми днями не было дома, одиночество и бесконечные домашние дела стали её сильно раздражать, а от услуг няни она отказалась, стараясь отдать своему ребёнку как можно больше любви, которой ей самой так не хватало в детстве. Однако годы, прожитые в постоянном поиске кайфа, новых эмоций и наслаждений развили внутри Аллы сильнейший эгоизм, в какой-то момент она поняла, что в ней самой нет любви и снова безумно хочется ощутить драйв ночной жизни. Так в жизни Лизы и потом Жени стали появляться няни, а Аллу опять начала затягивать клубная жизнь, но в её мире семья продолжала оставалась идеальной, любящей и она не замечала, как муж и дети отдаляются друг от друга, становясь чужими людьми, живущими под одной крышей. Теперь же внутри сознания была только чёрная бездонная пропасть, приносившая ей невыносимые душевные муки, заглушающие даже физическую боль. Сознание Аллы отказывалось принять, что её прежняя жизнь существовала только внутри неё и она изо всех сил противилась этому, пытаясь отгородиться словно щитом, радостными моментами из прошлого, доставая их один за другим из памяти, но они тут же растворялись в пустоте. Алла неотрывно смотрела в пол, её взгляд терялся в далёком прошлом, когда отец гулял с ней на плечах посреди заливного луга с морем одуванчиков, а мама, задорно смеясь срывала цветы, сдувая на неё пушистые семена, в этом воспоминании Алла нашла немного душевного умиротворения. Положив голову на руки у края стола, она заснула тревожным сном, ей снилась заснеженная дорога, затерянная среди леса, Алла бежала по ней с Женей на руках, а позади её преследовала сама темнота, из которой доносился жуткий, неразборчивый голос, в котором смешался рёв дикого зверя и человеческий крик.