«Не уйти. Узнаю, хотя бы, из-за чего сыр-бор».

Шпарин положил автомат на стол, бросил наручники и достал из сейфа жёлтую папку. В правом верхнем углу: «Высшая степень секретности». Чуть ниже: «Департамент Закрытых Исследований». По центру: «Проект Сеть. Принципы моделирования пространства. Рабочая версия. Научный руководитель проекта профессор Гамкин». Рукописные листы, мелкий, стремительный почерк. Множество исправлений, зачёркиваний, дописок на полях. Шпарин, не вглядываясь в текст, выдёргивал из папки лист за листом, пробегал глазами и убирал назад. Формулы, схемы. Формулы, схемы…

Сержант пошевелился, сел и потрогал затылок.

─ Ловко дерётесь. Офицер?

─ Не только офицеры ловко дерутся.

─ Офицер, по выправке видно. Какое у вас звание?

─ Капитан, ─ ответил Шпарин, закрывая папку.

─ Автомат отдайте, господин капитан. Он меня изобьёт, ─ сказал Додоня и, открыв рот, показал широкую щель в зубах. ─ Всё время колотит.

В коридоре послышался топот. Шпарин вернул папку в сейф, сел на стул и протянул руки к сержанту.

─ Спасибо, ─ прошептал Долдоня, хватая наручники со стола. ─ Я запомню.

Дверь открылась в кабинет, тяжело дыша, вошёл Супонев, без берета, с лиловым синяком под левым глазом и ссадиной на подбородке.

─ Как всё прошло, поймали оборотня? ─ спросил Шпарин, любуясь фингалом.

─ Лежит твой оборотень под брезентом с дыркой в башке. Настигли. Ещё немного и ушёл бы, ─ ответил капитан, осторожно прикасаясь к повреждениям на лице. ─ Сопротивлялся отчаянно, мерзавец.

─ Куда бы он ушёл, датый впополам? С двух шагов в меня не попал, ─ сказал Шпарин.

Капитан подтянул стул от стола, уселся и, сложив ладони, похрустел пальцами.

─ Что ты делал у режимного объекта? Советую больше не шутить, иначе проблемы на твоей смазливой морде возникнут сразу после того, как ты закроешь рот.

─ Повежливее, повежливее! ─ предупредил Шпарин. ─ Иначе проблемы возникнут у вас. Обратная связь, так сказать.

─ Да ты что? ─ наотмашь хлопая Шпарина по щеке, удивился Супонев.

Шпарин поднял руки над головой и ударил капитана в лицо.

─ Сволочь!.. ─ лёжа на полу и ощупывая физиономию, простонал капитан. ─ Нос…

***

Шпарина привели к зданию с шаром на крыше, опустили на лифте на третий подземный этаж и начали готовить к промыванию мозгов. Зал забит аппаратурой, в центре помещения массивное металлическое кресло, мощные слесарные тиски на углу металлического стола, хирургические инструменты на белой клеёнке. Люди в чёрных халатах содрали одежду, усадили Шпарина в кресло, вдели руки и ноги в широкие хомуты, намертво пристегнули к подлокотникам и ножкам, надели на голову ажурный сетчатый шлем и распахнули веки маленькими прищепками. На рукавах палачей в чёрных халатах краснели шевроны с чёрными цифрами от единицы до одиннадцати.

За прозрачной перегородкой в небольшом кабинете грузный полковник с пушистыми бакенбардами и Супонев в новом мундире. Полковник с бакенбардами и капитан сверлили друг друга глазами и беззвучно открывали рты. Капитан держался очень уверенно, выглядел похудевшим, распухший нос удлинился, ссадина на подбородке исчезла, синяк переместился на правый глаз. Разительные перемены насторожили, но сейчас Шпарина волновали действия людей в чёрных халатах толпящихся вокруг спецкресла.

─ Геннадий Илларионович, включите микрофон в кабинете, послушаем, о чём Древака беседует с особистом, ─ крепя на теле Шпарина присоски с датчиками, попросил блондина в очках добрейшего вида седой толстячок с пронзительными голубыми глазами.

Добрый толстячок подёргал присоски, потёр ладошки и представился:

─ Профессор Давкин, твой новый доктор. Люблю, знаешь ли, всё делать сам.